Главный редактор журнала «Охота» Валерий Кузенков рассказал «Русской планете», почему так обеднел животный мир страны. Такая ситуация везде? А остальных животных у нас браконьеры убивают

05.09.2011 | Уважаю. ОХОТА Кузенкова №9 2011

Андрей Шалыгин: Можете со мной не соглашаться - это Ваше дело. Но я могу взять любой произвольный журнал и как минимум 10 раз найду в любом номере совершенно очевидный и совершенно явный непрофессиональный бред случайных людей. И чисто профессионально покажу очевиднейшие дырки в элементарной "полиграфической и журналистской грамотности" издателей (я не про ачепятки, я про профессионализм). Я уже не говорю о покупных и подложных рейтингах и тиражах при помощи которых наглым образом надувается рекламодатель (сколько этих рейтингов, мест, отзывов и мест в истории и мифологии мне лично предлагали купить с потрохами - не перечислить).

Просто в том перечне глупости, который публикуется в охотничьей периодике, и на тех смешных тиражах (о которых даже в ФАС пишут профильные органы) - дивидентов не наживешь. Поэтому работать в эти издания идут только люди согласные на 3 рубля зарплаты. А за такие деньги профессионал работать не будет даже на энтузиазме. Остался только тот, кто больше нигде уже не нужен. Или подрабатывающий студент.

Но переходный период в экономике и культуре выбил из оставшихся все сколько-нибудь стоящее. Поэтому все выжившее - полукалечно и безграмотно. А все что существует - дотационно и убыточно.

Редкостные выжившие профессионалы вынуждены где-то "концентрироваться", и только у Кузенкова получилось собрать их всех в одном месте. Более того, журнал продолжает развиваться не смотря на то что у него нет своего раскрученного сайта, что сегодня чрезвычано важно для будущего любого журнала. Охота Кузенкова - это единственный журнал продолжающий массово участвовать во всех выставках "на раздаче", да еще и с бесплатными спецвыпусками, попутно еще и кооперируясь со Спиннингом.

Кузенков первым сделал рестайлинг издания, сообразуясь с требованиями времени. Кузенков первым начал публикацию материалов об охоте с луком в неумытой и гсерой России, в которой до сих пор такая охота запрещена благодаря узколобым престарелым чинушкам. Кузенков первым лично начал отстаивать независимое мнение против чиновничьего беспредела околоохотничьих чинушек.

Кузенков единственный в России "охотничий" главред являющийся сам автором профессиональных материалов. Кузенков единственный в России "охотничий" главред с профильным образованием, который когда-нибудь занимал профильные незастольные должности. Кузенков единственный главред, которые еще не успел поцеловать в просиженную попку околоохотничьих чинушек.

Я могу все это перечислять довольно долго. И все на тему "первый" и "единственный". Вот поэтому других журналов я и не читаю, а лишь иногда просматриваю, чтобы подтвердить свое мнение в очередной раз. Увы, пока что я по-прежнему прав.

Но главное за что я уважаю Кузенкова - это его способность без лишних обиняков, прямо и конкретно выразить свое мнение, - не испытывая при этом ложной скромности в назывании всего своими именами. ...

Но вот что-то в свежем номере мне не понравился какой-то "прощальный" тон автора... Дай Бог ему Здоровья и Сил. А так все как всегда по делу и хорошо.

Увеличиваем по нажатию и читаем обращение Кузенкова. Хорошо излагает. Конкретно.

Номер в очередной раз отличный. Главная тема - Охотничье оружие. ... Всем рекомендую.

Для редакции: когда берете рекламу (а у вас ее в пример многим - больше других), - внимательно читайте тексты. Бывает когда рекламодатель сам в своем товаре "нихрена не петрит". У нас сейчас что бы ни продавать - лишь бы продать, а что и как - не важно. Страница 57, справа внизу - на самом деле все наоборот, маркировка (и положение тела) "Y" означает Да, помощь нужна, а "N" - Нет, помощь не нужна. Так что продавец зажигалку-то продает, да на ней самой надпись и перевести-то не может толком. "YES NEED HELP" - Да - помощь нужна... А по тексту написано "Y - все хорошо. N - нужна помощь". Это не правильно.

Ранее некоторые материалы на данную тему:

Во многих странах охота является развитым сектором экономики. Охотничье хозяйство создает рабочие места, значительно увеличивает не только внутренний, но и иностранный туризм, промышленность получает заказы на инвентарь охотников. Охотоведческие хозяйства следят за тем, чтобы животные были посчитаны и не отстреливались сверх меры. «Русская Планета» узнала у охотоведа Валерия Кузенкова, как в этой области обстоят дела в России.

Валерий Кузенков родился в 1961 году в городе Лосино-Петровский Московской области. Главный редактор журнала «Охота», биолог, охотовед, с 1984 по 1991 год - старший государственный охотничий инспектор в Главном управлении охотничьего хозяйства и заповедников при Совете Министров РСФСР. Участвовал в создании типовых правил для охотников, которые были приняты в 1988 году и работали до распада СССР. Автор книг «Медвежья злоба», «Про охотников и охотоведов» и «Люди и волки».

- В Германии, Скандинавских странах охота - одно из приоритетных направлений в государственной политике, а как обстоят дела в России?

В России выгоду от охоты в правительстве и Думе никто не видит. Никто не хочет поворачивается лицом к охране природы и к охотничьему хозяйству. Я семь лет хожу в Госдуму, администрацию президента и никому не могу доказать, что надо воссоздавать охотничью отрасль. У нас огромные деньги идут в спорт, в здравоохранение - это отлично. Но почему деньги не вкладывают в охрану природы? Ведь без этого здоровья у граждан не будет. Чистые реки, много животных и рыбы, залог того, что мы будем меньше болеть и лучше учиться. Но пока этого ничего нет.

Вместо работающих законов у нас принимают такие, что делают из охотников браконьеров. Например, в Карелии сделан регламент выдачи разрешений на охоту. Теперь каждый охотник, чтобы отстрелить медведя, лося или кабана должен из деревни ехать в республиканский центр, встать в очередь и получить разрешение. В областях выдавать разрешения запретили, и прокуратура за этим строго следит. А ведь там не везде есть дороги. Такие законы - провокация, они подрывают доверие к власти.

- Кто придумал такую схему?

Решение приняло Министерство природных ресурсов, подписал его министр Сергей Донской. Похожая ситуация с разрешением на ввоз и вывоз оружия за границу: зачем получать дополнительные разрешения на вывоз, если у меня уже есть одно разрешение? Чтобы люди давали взятки, чтобы им трепали нервы в полиции.

- Что у нас с охотничьим хозяйством?

А нет у нас никакого охотничьего хозяйства. В СССР была отрасль народного хозяйства, на сегодняшний момент ее нет. В некоторых регионах есть отдельные частные хозяйства, где каждый делает что хочет. Власть занимается сейчас разработкой стратегии, опять напишут нечитаемый на 500 страниц текст. А главных задач на самом деле всего четыре.

- Можете их кратко описать?

Конечно. Во-первых: для охраны надо создать единую государственную охотничью инспекцию. Сейчас Минприроды и Минсельхоз занимается охотой по остаточному принципу.

Во-вторых: надо разобраться с охотничьим движением. У нас огромные территории закреплены за Охотрыболовсоюзом, в нем состоят люди, с ними никто не работает, идет распродажа собственности, процветает воровство. Председатели ничего не делают, только получают зарплату. А союз должен быть мощным, лоббировать интересы охотников и помогать государству в решении вопросов с дикой природой.

В-третьих: навести порядок в природоохранных зонах. Это 10-13% от всей площади РФ. Надо им вернуть ту функцию, для чего они создавались. Сейчас туда приезжают люди, в бане попариться, с девками водочки попить, поохотиться. Сегодня закон об особо охраняемых зонах разрешает охоту на их территории. Это нонсенс!

В-четвертых: мы должны дать работу людям, живущим на Крайнем Севере и Дальнем Востоке. В малых поселках всегда были заготовительные фактории. Надо воссоздать промыслы. Пока наши люди живут на Камчатке - она будет российской. Как только оттуда уйдут наши, туда немедленно придут не наши. Чем это обернется понятно. Чтобы этого не случилось, нужна госпрограмма по воссозданию охотничьих промыслов.

- Вы упомянули промыслы, что люди там будут делать?

Добывать пушнину, рыбу, дикорастущие ягоды, заниматься звероводством. Это важный фактор для того чтобы люди оставались жить на местах, не спивались и не мечтали уехать.

- Думаете, с Камчатки и Крайнего Севера люди бегут из-за того, что им негде рыбу ловить?

- По опросам многие жители Камчатки хотят ее покинуть. Сейчас они занимаются браконьерством, ловят рыбу, бьют медведя на лапы и желчь (медвежьи лапы - деликатес в Китае; желчь широко используется в фармакологии - РП), чтобы хоть как-то выжить. Большая часть браконьерства в России - социальное. От безысходности. Но есть еще причины. Сегодня закрыта охота на белька (новорожденный детеныш гренландского или каспийского тюленя - РП), хотя один ледокол убивает больше бельков, чем все поморы ловили.

Сейчас на побережье Белого моря вымирает девять деревень. На Камчатке сложности не только с охотой. Стоимость солярки 45 рублей за литр, это в городе. В поселках ее стоимость более 50 рублей за литр. До Паланы туристы-иностранцы не в состоянии долететь, потому что билет на самолет стоит 20 тысяч в одну сторону. 40 тысяч за поездку для них дорого. Вертолет 150 тысяч час полёта в регионе, где нет дорог.

- Как изменить ситуацию?

Сюда должно прийти государство, все исправить, это не потребует много денег. Один мост на остров Русский сколько стоил, и в итоге его тут же смыло дождем! А чтобы устроить жизнь здесь нужно меньше средств.

- Кроме вмешательства государства понадобятся охотоведы, у нас готовят сейчас специалистов?

В Думе на заседании, которое проводил господин Пехтин, я предлагал открыть в Дальневосточном университете факультет охотоведения. Будем готовить специалистов, заготовителей, ребята смогут проходить практику и работать в специальных новых факториях, будем готовить специалистов по клеточному звероводству. В университете можно было бы реализовать целую национальную программу. Специалистов нет. Но есть 150 тысяч попавших под сокращение полицейских. Можно было бы организовать для них курсы повышения квалификации и отправить работать в регионы инспекторами. Все это, но более подробно, я сказал депутатам. Пехтин в ответ начал на меня кричать: «Мы знаем, что происходит на Дальнем Востоке, что ты тут говоришь? Развыступался! У нас этим занимается председатель «Ассоциации Росохотрыболовсоюз» Эдуард Бендерский». Мои слова возмутили Пехтина, ведь Бендерский его друг.

В РФ охотоведов готовят в Иркутске, Кирове, других городах, более 100 техникумов и училищ. Но вопрос: кто читает лекции? В Екатеринбурге, например, читает зоотехник по образованию. В Ростове бывший милиционер и инженер преподают. Что они расскажут? Даже в Кирове, где серьезная школа всегда была, выпускают специалистов уровня егеря. Да и они не могут найти работу, а кто находит, получает зарплату четыре или семь тысяч рублей.

- А это правда, что в России скоро и охотиться будет не на кого?

Животных становится все меньше и меньше. Сайгака в Калмыкии было около миллиона, осталось две-три тысячи. Чиновники говорят, что численность сайгака упала из-за вспышек на Солнце. Я считаю, что это ерунда, сайгака выбили браконьеры.

- А вот Департамент охотничьего хозяйства (ДОХ) утверждает, что численность животных растет.

Рост происходит только на бумаге за счет подделки учетных данных. Так происходит по всей стране, чтобы получить побольше разрешений на добычу лосей, оленей, кабанов, медведей и прочее. Например, ДОХ подготовил документы в правительство, где они написали, что численность кабарги (небольшое парнокопытное оленевидное животное - РП) выросла на 47,9%, лося на 15,5%, снежных баранов на 27,9%. Я называю по памяти, могу ошибиться.

- В чем тут подвох?

Дело все в том, что численность кабарги в России не учитывалась вообще. Кабаргу давят все, потому что ее пупки хорошо продаются в Китай. Давят петлями, а они, как вы понимаете, не обладают особой избирательностью, поэтому на одного самца в среднем попадается три самки, их выбрасывают, потому что необходимые пупки есть только у самцов. Численность снежных баранов не могла вырасти на 27%, потому что их учет должен проводиться ногами или авиаучетом, а такой учет не проводился нигде, за исключением Кроноцкого заповедника. У нас нет никакой государственной системы мониторинга животных, нет никакого федерального центра статистики. У нас называют цифры по принципу: кто во что горазд. Например, по последним законам, которые существуют в стране, пользователь может сказать «У меня живёт двести кабанов», а доказывать он ничего не должен. Государство, в свою очередь, никак не может это проконтролировать. В СССР численность животных контролировало государство, а почему? Потому что все дикие животные - это государственный охотничий фонд.

- Государство должно взять на себя эту задачу?

Да, и проводить учет силами пользователей. Кроме того у нас ведь есть общедоступные угодья, например в Карелии. Там они составляют 60% всех угодий республики. А у них всего 36 инспекторов, из которых 15 работает в регионе на 17 млн гектаров угодий. Как они проведут учет, если на каждого приходится больше миллиона гектаров?

- Такая ситуация везде?

Да. У нас шесть охотинспекторов на всю Калмыкию и два на весь Ямало-Ненецкий автономный округ. В Эвенкии всего один инспектор. Как он проведет необходимый учет? Все расчеты оценочные. Никто не знает точно, кто у нас живет и сколько животных есть в России.

- Каков объем добычи?

Возьмем кабана. У нас выдается разрешений только на 60 тысяч на всю Россию в год. Германия стреляет 700 тысяч кабанов ежегодно. Сравните Россию и Германию. Еще проще пример: Латвия выдает разрешения на 30 тысяч кабанов ежегодно. Половина того, что стреляет Россия! А Латвия по площади 6 млн гектаров. Берем Швецию - там стреляют 100 тысяч лосей. Россия выдает только 20 тысяч разрешений. Вот вам цифры. Возьмем косуль: Германия стреляет 1 млн 40 тысяч косуль в год. Вся Россия выдает 30 тысяч разрешений от Владивостока до Калининграда.

- А остальных животных у нас браконьеры убивают?

Да какие браконьеры? Им тут просто нечего брать, охотники выбили всех зверей, новых никто не разводит, не следит за их численностью. Латвия отстреляла 7 тысяч оленей в этом году. Россия выдала 9 тысяч разрешений на всю Россию! В разрешение вошли: благородный олень, изюбрь (восточноазиатский олень - РП) и марал (парнокопытное млекопитающее из семейства оленевых - РП). Удалось отстрелять только 5 тысяч. Если бы у нас были животные в избытке, выдавалось бы не пять тысяч разрешений, а 50 тысяч.

- Ситуация обратима? Можно как-то восстановить численность диких животных?

В какой-то степени, хотя процессы уже начали приобретать характер необратимых. В Латвии в 1990-х годах были выбиты все дикие животные, никого не осталось. А сейчас они стреляют больше, чем Россия. У них это получилось за счет нормального рабочего отношения к хозяйству, работающей охраны природы, действующих законов. Они считают дикую природу своим богатством и получают выгоду. Только у нас охота в запустении.

- Каких животных у нас много, Есть вообще такие?

У нас хорошая численность бобров, его надо добывать. У нас нет проблем с рябчиками, лисой, волками, совами и некоторыми другими видами животных. У нас проблемы с копытными, так как это самый массовый вид для трофейной охоты.

- Много говорят о плачевном положении дел с тиграми, вам что-то известно? Сколько у нас их?

Цифры известны: у нас ежегодно добывается 70-80 тигров браконьерами и вывозится в Китай. Никакого другого отстрела тигров у нас не существует, т.к. тигры занесены в Красную книгу. Последние десять лет у нас из года в год называют одну и ту же цифру — около 470 голов. Тигры, что, не рожают?

- А кто за это несет ответственность?

Министерство природных ресурсов конечно, раньше Минсельхоз, они все это покрывают. Проводятся форумы, президент Владимир Путин выступал по этой проблеме, выделяются гранты на охрану тигра, но куда они уходят неизвестно. Недавно директор «Специнспекции «Тигр» Виктор Гапонов подал заявление об увольнении, потому что денег нет.

- В рыбном хозяйстве то же самое?

Да. Такая же ситуация. Два рыбинспектора на всю Владимирскую область. В реках почти не осталось рыбы, и закон рыболовный до сих пор не принят. То, что рыбаки выходили на акции, никак не изменило ситуацию. Советую посмотреть фильм «Счастливые люди », вам все станет понятно.

2 сентября на выставке «Охота и рыболовство на Руси» по инициативе Росохотрыболовсоюза проходил круглый стол под общим названием «Охота: будущее!», посвящённый положительному образу охотника в России. Одним из ведущих круглого стола был главный редактор «Русского охотничьего журнала» Михаил Кречмар.

Михаил Кречмар, «Русский охотничий журнал»: Этот круглый стол мы собрали по инициативе Росохотрыболовсоюза. Я очень рад, что мы, в конце концов, приступаем к обсуждению этой очень серьёзной проблемы. А проблема такая. Охотник на сегодняшний день в большинстве случаев ассоциируется с отрицательным персонажем, и почему так произошло, я сейчас попробую сформулировать. Отрицательное отношение к охотнику мы чаще всего связываем с зелёным движением и лозунгом «Кругом все враги». На самом деле это не совсем так. Ситуация значительно сложнее.

Основное отрицательное отношение к охоте порождает не зелёное движение, а урбанистический мир. Сейчас большинство населения живёт в городах и воспринимает мир через экран телевизора, искусственно сформированные ландшафты и виртуальный мир. Всё это происходит на фоне ослабления естественно-исторического образования в целом. Это давление идёт не только на российских охотников, оно идёт на охотников во всем мире.

При этом некоторые проблемы порождает само российское охотничье сообщество. Охота ассоциируется с пьянкой, гульбищем, браконьерством, и, сказать начистоту, эти претензии нельзя назвать необоснованными. Что делать, я предлагаю обсудить за этим столом. И первым приглашаю высказаться Алексея Михайловича Блюма – человека, который видел и помнит всё.

Алексей Блюм, журнал «Охота и охотничье хозяйство»: В жизни так сложилось, что мне пришлось общаться с разными охотниками. И действительно, среди охотников-любителей очень много людей, которые относятся к охоте как к какому-то развлечению, что ли. Однако больше я общаюсь с промысловыми охотниками. Они, как ни странно, ещё существуют. Охотники-промысловики проводят очень много времени в тайге, это их заработок, их образ жизни. Недавно общались с профессором, доктором наук Марком Николаевичем Смирновым как раз на тему промысловой охоты. Пришли к выводу, что у нас сейчас огромные территории в Сибири остались практически без надзора.

Как мы должны воспитывать нового охотника, какими средствами? Ведь у нас совершенно исчезли секции юных охотников, нет ничего, что могло бы привлечь молодого охотника, нет охотничьего минимума. Кроме того, бешеные цены на путёвки…

Михаил Кречмар: Здесь присутствует представитель депутата Государственной Думы господин Кузенков. Давайте передадим слово ему. Сформулирую вопрос ещё раз. Как нам поменять отношение широкой общественности к охотникам?

Валерий Кузенков, помощник депутата Государственной Думы от партии «Единая Россия» Николая Валуева: В России 146 млн человек. Охотников – 3 млн. Членов их семей – ещё 3 млн. Итого 140 млн считают нас трупоедами. И поменять отношение этих людей могут только сами охотники. Но сегодня это им не нужно. Те, кому это надо, – исключение из правил. Основную массу всё устраивает. Они прекрасно охотятся без всяких государственных структур. Они добывают столько животных, сколько считают нужным. Я езжу по регионам и знаю, что на район даётся 4 лицензии на медведя. И, вы думаете, люди стреляют 4 медведя? Они стреляют 40 медведей на эти лицензии, потому что они сеют поля, потому что это их поля, потому что никакого сельского хозяйства в Вологодской области, в Кировской области уже давно не существует. Медведя они лупят столько, сколько им надо. Потому что медведь гоняет кабанов, медведь ест лося, медведь нападает на человека. Им не нужна консолидация, они живут нормальной жизнью и охотятся так, как считают нужным. Когда люди поймут, что им надо что-то менять, тогда они будут менять. Но сейчас их не заставит ни Государственная Дума, ни журналы. Мы должны объяснять людям, что это неправильно. И мы занимаемся этим постоянно. Но, с другой стороны, чтобы люди нам поверили, мы должны сначала изменить себя – руководителей государственных и общественных структур. Может быть, пройдёт 200 лет. Но на нашем с вами веку каких-то изменений в лучшую сторону, думаю, не произойдёт.

Михаил Кречмар: Напротив Валерия Кузенкова сидит Сергей Побываев, который достаточно хорошо знает, что собой представляет охота как отрасль в странах золотого миллиарда.

Сергей Побываев, ведущий научный сотрудник Финансового университета при Правительстве РФ, к. э. н.: Если говорить о проблеме изменения имиджа охотника и охоты, то следует отметить такие моменты. Сегодняшняя ситуация, охлаждение отношений с развитым миром, даёт следующие поля пропаганды. Нынешнее руководство придерживается идеологии неоконсерватизма и патриотизма. В эту пропагандистскую нишу можно смело внести охоту. Потому что, по крайней мере, к этому есть исторические основания: охота связана с ландшафтом и с образом жизни. Если говорить о культурных ценностях, то вся русская литература представлена охотниками. Это блок идеологический. Есть и другие направления. Это экономический аспект. Дело в том, что экономическая ситуация будет ухудшаться, а охота представляет большой потенциал с точки зрения экономики. Это осознавал ещё в 20-х годах Теодор Рузвельт, который сам был и охотником, и охотничьим писателем. Усилиями в том числе Рузвельта и его последователей оборот индустрии охоты, рыбалки и экологического туризма США сейчас по отчётам 2011 года составляет 145 млрд долл. Нефтяные доходы Российской Федерации составили в 2011 году 171 млрд. Когда руководство поймёт, что сырьё не даёт достаточно денег, а развитие промышленности невозможно без больших инвестиций и без кадрового оснащения, которых нет, то тогда можем заняться простыми производственными областями, такими как охота и охотничье хозяйство.

Следующий блок – экологический, экологического движения. Не все зелёные организации, только WWF, возможно, допускают сотрудничество с охотниками.

Однако чтобы что-то пропагандировать или пиарить, надо знать, что именно пропагандировать. Надо избавляться от браконьерства, от ненужных традиций. Как PR-кампания в защиту имиджа охоты и охотника будет организована, это отдельный разговор.

Михаил Кречмар: Мы старались собрать здесь представителей разных организаций. Рядом с вами как раз сейчас сидит представитель WWF Валерий Шмунк. Я думаю, что ему есть что сказать.

Валерий Шмунк, Всемирный Фонд Дикой природы (WWF): По поводу неоконсерватизма и охоты попробую сказать. С одной стороны, политическое руководство заявляет «а-ля Николай Первый». Всё это есть, но всё это сомнительно. У нас, например, в Кавказском регионе решили эту тему задействовать – великокняжеская охота. Дальше пресловутого экотуризма, и то весьма и весьма примитивно организованного, ничего не доходит. Как и охотничьего хозяйства, так и экотуризма у нас нет.

Касаемо отношения в медиапространстве… Никуда от этого не уйдёшь. Если мы сейчас возьмём любое социально значимое понятие – школа, охота – мы везде найдём плюсы и минусы, потому что они заложены в самом истоке любого социально значимого явления. К сожалению, так называемая ВИП-охота на долгие годы отравила отношение к охоте. Не только в России, в других странах тоже. В разных странах по-разному пытаются это исправить. Есть, в частности, различные ассоциации, которые создают фонды для поддержки промысловых, охотничье-значимых редких видов. WWF относится к этому традиционно нейтрально, потому что мы не поддерживаем, но мы и не против охоты. Это всего лишь один типичный для нашей страны тип природопользования. И если он нормально обоснован, цивилизованно работает, то мы за. Если он работает плохо, со сбоями, то его нельзя поддерживать.

Как мне кажется, в медиапространстве есть некая возможность попытаться исправить образ охотника в России. Нужно очень много работать. Нужно создавать, может быть, популярные образы, фильмы. Сложно сказать. Не так давно мы были в Швеции, в охотничьем питомнике. Меня поразило, что вообще нет проблемы: на одной и той же территории они разводят европейского зубра, чтобы потом его продавать в другие страны, в том числе и нам, и в то же время на этом же участке поддерживается промысловая охота. Это никого не шокирует. Совершенно другое отношение. Они смогли найти баланс: и охотимся, и поддерживаем на приемлемом уровне промысловые виды, и ещё и редкими видами занимаемся. Причём значимо это не только на уровне Швеции, но и на уровне всей Европы. Поэтому нам тоже надо целенаправленно работать над имиджем, должны появиться какие-то новые герои, должен быть какой-то конкретный месседж. Причём он должен быть простой и понятный всем людям.

Евгений Коблик, Зоологический музей МГУ: Я сказал бы, что я скорее представитель фундаментальной науки. Не секрет, что наши отечественные зоологи прошлого все были охотниками. Ружьё было таким же инструментом исследования. Все орнитологи и териологи занимались добычей объектов изучения. Более того, самые изученные у нас в стране звери и птицы были как раз охотничьими объектами. У нас в зоомузее хранятся огромные серии глухарей и гусей. Охотники были помощниками учёных. И многие охотники это понимали, и учёные понимали, что без охотников никуда.

Михаил Кречмар: Я к тебе обращаюсь как к представителю образовательного сектора.

Евгений Коблик: Да, мне и с этой позиции есть что сказать. Нам надо воспитывать натуралистическую жилку. Надо, чтобы человек разбирался, кого он добывает. Несколько лет назад мы создали полевой определитель гусеобразных птиц. Кто такие гусеобразные? Водоплавающая дичь. С крупными млекопитающими всё ясно. А с птицами ситуация сложнее. Среди охотников эта книга имела колоссальный успех. Огромный тираж сейчас распродан. Мы задумываемся о втором тираже. Охотник получил книжку, небольшого формата, с картинками, написанную простым понятным языком. Где показано, кого можно стрелять, а кого нельзя. Чем отличается одна утка от другой, чем отличаются их наряды. Охотник стреляет не наугад, начинает вовлекаться, пытается разобраться. Мы должны развивать эту натуралистическую жилку, воспитывать грамотного охотника. Даже при помощи тех же книг-определителей. Сейчас мы начинаем создавать полный определитель охотничьих птиц и млекопитающих. Чем больше будет такой продукции, тем лучше. Но это печатная продукция. Кроме этого, есть фильмы. Научно-популярные хорошие фильмы. Не обязательно про, но и для охоты. Фильмы про охотничьих животных. Например, хороший сериал про медведей, про лосей. Изыскать для этого возможности можно.

Когда мы получим охотника, который интересуется, тогда имидж потихоньку начнёт меняться в лучшую сторону, потому что и охотник будет уже другой.

Михаил Кречмар: Есть у нас и другие представители общественных организаций и науки. Здесь находится пресс-секретарь Московского охотничьего клуба «Сафари» Александр Гришин.

Александр Гришин, Московский клуб «Сафари»: Начну я не с биологии, а с психологии. Любая охота предполагает реализацию того, что сидит в каждом человеке. Я имею в виду агрессию. Как она реализовывается у продвинутых городских охотников и у охотников деревенских? По-разному. Подход европейский, несмотря даже на зелёных, предполагает, что охота – это некая социально одобряемая агрессия. Но кроме этой агрессии, которая всем нам присуща, наверное, нужно видеть не только стандартный шаблон охотника, но и другие составляющие. Прежде всего, некий рефлекс, попытку познать мир, пускай не научную, но всё же попытку. Эта составляющая тоже важна. Она реализуется у членов клуба «Сафари». Мы пытались её развивать. Мы пытались даже организовать рубрику в РОГе «Трофейные охотники российским музеям». В тот же самый Зоологический музей один из членов нашего клуба передал всю свою трофейную коллекцию. Это одно из направлений для пропаганды охоты для современного человека: он ещё помогает науке, он помогает музеям. Потому что это вправду важно: природа меняется, и неизвестно, какими будут птицы через 50 лет.

Наконец, приобретает значение фотоохота. Может быть, доведу мысль до абсурда, но почему бы Росохотрыболовсоюзу и МООиРу не заповедать тот самый известный восьмой участок Воскресенского охотхозяйства и не сделать его целиком под нужды бёрдвотчеров. Может быть, стоит ориентироваться даже на европейцев. Может, можно будет заработать деньги.

Михаил Кречмар: Святослав Алексеевич, хотите ли вы что-то сказать на обозначенную тему?

Святослав Уколов, Росохотрыболовсоюз: Уважаемые коллеги! Мы сегодня действительно затронули очень тонкую сферу существования вообще людей в обществе. Мы же, как попугаи, привыкли повторять всё за всеми. Особенно мы всегда прислушиваемся и присматриваемся, как ведут себя руководящие люди. Посмотрите: все беды у подрастающего поколения идут от вседозволенности, которая творится наверху. Ведь если им можно, почему мне нельзя? Исходя из этого, попробуйте сказать молодому человеку, как он должен вести себя в охотничьих угодьях. Должен ли он знать, чем утка отличается от гуся или кабан от лося. Да зачем ему это надо. Люди, на которых он мог бы равняться, старшие люди, приезжают в угодья и показывают свой правовой нигилизм. Да, многие вопросы можно решать через средства массовой информации, через фильмы. Но всё равно не добьешься ничего, пока в сознании самого человека не будет преобладать понятие права.

Многие молодые охотники, особенно из европейской части России, воспринимают охоту так: пришёл, прогремел выстрел, добыл. Сейчас во всех охотничьих СМИ много фотографий охотника с трофеем. Но ведь самое интересное в охоте – это борьба, борьба животного с человеком, кто кого перехитрит. А для этого человеку нужны определённые знания биологии этого животного, окружающей среды. В настоящий момент мы не можем найти радикальных путей, как выйти из этой ситуации, но выходить надо. И выходить надо, прежде всего, отталкиваясь от воспитания подрастающего поколения, от воспитания не потребителя, а человека, заинтересованного в своей жизни, в жизни окружающих и всего мира.

Николай Смирнов, Росохотрыболовсоюз: Я хотел бы тоже немного добавить. Воспитание – это хорошо. Но без нормативной поддержки у нас просто быть не может такого воспитания. С 1 апреля 2010 года вступил в силу Закон об охоте, согласно которому изучение охотничьего минимума не обязательно. А становление охотника не может быть без нормативной поддержки. Мы все говорим об изучении охотминимума, но воз и ныне там.

Татьяна Арамилева, Росохотрыболовсоюз: Да, время, когда мы могли малыми средствами и малыми силами повлиять на умы наших граждан, мы упустили. Приходится это констатировать. Но посмотрите, наш президент даёт интервью американскому журналисту и говорит о том, что нам необходимо закреплять людей в Восточной Сибири и Дальнем Востоке. Но ни у одного чиновника не возникла мысль, что закрепить человека лесного, живущего в тайге и за счёт тайги, можно только обеспечив его грамотной охотой. К сожалению, на Восточном экономическом форуме не было ни одного представителя охотничьего сообщества, который действительно мог бы так сказать.

Наша проблема в том, что мы сильно увлекаемся выяснением отношений с властью, но при этом прекрасно осознаём, что власть не понимает ни целей, ни задач охоты. Не понимает, что охота, помимо экономической составляющей, содержит ещё и социальную составляющую, и это всё-таки вопрос национальной безопасности страны. Представьте себе, если завтра что-то случится, то компьютерные мальчики обращаться с оружием не умеют. Я считаю, что мы уже совершили ошибку и, собирая этот круглый стол, не пригласили военных охотников, не пригласили Министерство обороны, которые тоже должны быть заинтересованы в охоте.

У нас есть ещё одна проблема: мы все, сидящие за этим столом, прекрасно понимаем и слышим друг друга, но мы не можем вызвать на ковер представителей зелёных. Они, как правило, действуют подковёрно, своими методами.

Далее. Мы ещё в начале пути, мы не искали союзников. Но мы должны это делать. Например, вопрос импортозамещения патронов и оружия напрямую увязан с Торгово-промышленной палатой. Мы можем с ними контактировать. Не надо скидывать со счетов и Евразийскую комиссию. Мы все выходцы из Советского Союза, а там есть очень мощные игроки, такие как Белоруссия, Киргизия, Казахстан, Армения. Мы должны выстроить взаимоотношения. Определить векторы работы и начинать работать интенсивно.

Я хочу поддержать тех, кто предлагает создавать фильмы об охоте. В Советском Союзе в большинстве фильмов главной фигурой был рабочий, человек труда. А в одном из самых популярных российских фильмов про охоту «Особенности национальной охоты» главенствует не охотник, более того, охотник в этом фильме – это не тот человек, которым можно гордиться, который может что-то сделать для страны. Если мы создадим серию фильмов об охотниках и охотничьих животных, я думаю, мы, по крайней мере, пойдём. Пока мы стоим на месте.

Андрей Сицко, Центрохотконтроль: Мне кажется, проблема современного охотничьего хозяйства в том, что обществу практически ничего не известно о том, что такое охотничье хозяйство, какие у него цели и какая значимость. Воспитание охотника – это великолепное пожелание, и его надо реализовывать. Конечно, весь департамент за то, чтобы охотминимум стал экзаменом. Охотник, получающий право на добычу, должен отдавать отчёт в своих действиях и осознавать последствия. Но, к сожалению, пока продавить позицию правительства по этому вопросу не получается. Тут есть и вина самих охотников. В настоящий момент в правительстве нет понимания, что охотничье хозяйство является отраслью, и никакие справки не могут изменить это отношение. Разговор такой: «Нам нужны деньги, чтобы обеспечить охрану охотничьих животных! – Сколько вам нужно? – Примерно 6 млрд рублей. – А сколько приносит охотничье хозяйство? – 600 млн рублей». Плюс 1 млрд рублей начиная с 2011 года за заключение охотхозяйственного соглашения. Но есть ещё охотпользователи, это целая индустрия. Плюс возможен туризм. Плюс это катализатор производства оружия и патронов. Однако мы берём данные Росстата и видим, что ежегодно физические и юридические лица, которые заняты в этой отрасли, вкладывают 7 млрд рублей, а получают 4 млрд рублей. И такое бывает. То есть либо это не совсем адекватные люди и с ними не надо иметь дело, либо это теневой бизнес. У общества точно такое же отношение. Если бы мы сейчас с вами сделали в онлайн-режиме анкетирование, кто такой охотник и что такое охотничье хозяйство, мы бы увидели, что никто этого не знает. И из 140 млн мы бы получили максимум 10 млн правильных ответов. На центральных каналах телевидения и радио действительно охота никак не отражена. У меня дома 120 каналов, и из них охотничьи 2, причём оба – иностранные. Поэтому надо в прайм-тайм по центральным каналам показывать передачи про охотничье хозяйство. Показывать, что это не только стрельба, но и биотехнические мероприятия, и охрана животных, и разведение. Надо показывать весь комплекс. Этого сейчас нет совсем. О каком позитиве мы можем говорить.

Михаил Кречмар: Приступим к обсуждению с оглядкой на проект резолюции.

Валерий Кузенков: Мне говорили в Госдуме об охоте следующие слова: «Мы Вас знаем, Вы прекрасный специалист, за вами стоят люди, но в бюджете нет денег, на носу выборы, страна ведёт две войны, а вы со своей охотой» Это был прямой ответ одного большого человека.

Что касается работы с молодёжью и детьми. С детьми работать тяжело. Государство не даёт работать. Мы не можем с детишками собирать мусор возле пруда, потому что это эксплуатация детского труда. Мы не можем довезти детей на машине до пруда, нужно сопровождение. Мы не можем разжечь костер, нужен пожарный, который будет за этим следить. Ну а уж про оружие, которое мы детям только показать можем, я не говорю. Кроме того, сейчас, когда погибли дети в Карелии, нас не проверял только ленивый. Однако детей, которые хотят поехать в лагерь, фотографировать живую природу и прочее, очень много.

Российскому государству надо определиться, нужна ли ему охота и в каком виде. Прыганье из Минсельхоза в Минприроды и обратно говорит о том, что никто не знает, что делать с российской охотой. Наш народ привык верить в доброго царя и ждёт решения от руководства. Народу надо объяснить, что мы будем делать и как, никого не обманывать и идти в выбранном направлении. Может быть, решение придёт через 10 или 15 лет. Как только руководство поймет, что охота нужна, что это и экономика, и социалка, охотничье хозяйство начнёт возрождаться. В тех странах, где правительство это понимает, а таких стран масса, с охотой всё в порядке, и с количеством животных тоже, и с зелёными тоже.

Татьяна Арамилева: Здесь собрались специалисты. Я полагаю, что мы должны использовать все рычаги и общественных, и природоохранных организаций, и структур власти. После определения, кто войдёт в какой комитет, настаивать на проведении парламентских слушаний по правоприменению закона об охоте. Взять на контроль вынос материалов на нужный нам уровень.

Сейчас на Западе очень многие страны издают книжки для детей младшего дошкольного возраста, почему нужны охотники. Мы даже привезли такую книжку из Голландии и перевели её. Я думаю, что и таким путем мы тоже пойдём.

У нас рычагов много, нам нужно выстрелить на телевидении или в передаче «Специальный корреспондент», или «Поединок». Возможно, после этого в головах многих людей появятся зачатки какой-то правильной мысли.

Михаил Кречмар: Насколько я понимаю, сейчас в этом зале находятся представители всех охотничьих СМИ. И очень бы хотелось, чтобы все они получили стенограмму и резолюцию и максимально предали их огласке.

Гость круглого стола, главный редактор детского журнала «Муравейник» Николай Старченко: Я представляю журнал «Муравейник» – детский журнал для семейного чтения. Ему уже 22 года. Когда я основывал этот журнал, то слышал много отрицательных мнений, в частности о рубрике «На охотничьей тропе». Как это, в детском журнале пишут про убийство животных, воспитывают убийц. Я пытался объяснить, что воспитываю не убийц, а добытчиков. С каждым годом таких мнений становилось всё меньше и меньше. Эта рубрика выходит до сих пор, каждый месяц. Я считаю очень важным показывать, что охотники – это первые защитники природы. Нужно побудить охотничьи и природоохранные журналы ввести какую-то рубрику для детей.

Михаил Кречмар: Я с грустью должен сказать, что природоохранных журналов у нас не существует вообще. Журналы печатают только охотники.

Андрей Сицко: Все правильные слова уже сказаны. Хотелось бы обозначить единственную тактическую задачу, на которую нужно сейчас обрушить все наши усилия. Это охотминимум. Об этом говорится много и говорится давно, но я думаю, что надо именно этот вопрос считать сейчас основным. Потому что через охотминимум мы можем добиться понимания от молодых охотников, что такое лес и зверь. Сегодняшний молодой охотник – это не тот охотник, который был 20 или 30 лет назад. Дети скоро читать разучатся, потому что все сидят в телефонах и компьютерах. Лес для сегодняшнего молодого человека – это нечто незнакомое и страшное. Мы должны сделать так, чтобы быть необразованным охотником было стыдно. Охотник должен знать природу и животных. Если мы сделаем шаги на этом пути, всем станет лучше. Мы должны сделать всё возможное, чтобы защитить нашу российскую охоту от несправедливых нападок. Сегодняшний круглый стол я нахожу весьма полезным, большое спасибо организаторам.

Александр Гришин: Неглобальное замечание. Ежегодно печатаются тысячи путёвок. Если бы на путёвке нашлось местечко для информации о краснокнижных птицах, то это тоже был бы маленький шажок.

Михаил Кречмар: Хочу добавить, что сейчас довольно много езжу по регионам. Решение очень многих вопросов есть у местных. Нам нужно больше общаться друг с другом. Чаще встречаться и больше разговаривать. Всем спасибо.

Андрей Шалыгин: Отслеживая ситуацию с сентябрьским номером журнала ОХОТА №9 - 2013 под редакцией Валерия Кузенкова, мы решили немного проанализировать ситуацию, чем же так не угодил коррумпированным чиновникам этот журнал, и кому именно он не угодил.

Как мы помним, тираж журнала, отпечатанный на Украине, под вымышленным предлогом был арестован на Смоленской таможне. Таможня, вопреки всем имеющимся документам, противозаконно арестовала тираж, хотя много лет его пропускала и имела все необходимые документы.

Журнал, которого нет

Как стало сразу известно из неофициальных источников, причиной ареста послужило требование высокопоставленного чиновника, - под любым предлогом изъять тираж №9 журнала ОХОТА Валерия Кузенкова, так как там должна была начаться публикация материалов, компрометирующих беспредельные власти.

По другой неофициальной информации после запроса депутата Валуева, поддержанного администрацией президента России, таможня сейчас срочно изобретает внутреннее расследование , целью которого будет поиск виновного в незаконном аресте крайнего сотрудника таможни, проявившего некомпетентность в ознакомлении с документами.

Валерий Петрович Кузенков прекрасно знает, кому выгодно, чтобы его журнал не доходил до читателя. Но тот коррумпированный дурак, который думает что журналиста можно заткнуть по звонку, - вскоре подавится служебным телефоном

Как уж они там будут выходить из идиотского положения, в которое сами себя поставили , подпрыгнув от "жесткой рекомендации" преступников во власти, которые тут же "пошли в отказ", разумеется (а кто же захочет присесть толстым задом на горячую сковороду), - не известно. Известно только, что звонившие еще очень пожалеют о своих звонках. А вот крайним будет, естественно, таможня.

Однако нам-то, разумеется, известно, кто очень не хочет публикации и каких материалов, поэтому мы не просто их все равно опубликуем, мы непременно так их отутюжим по 10 раз на одну тему, что у них не просто желание пропадет открывать рот и поднимать телефон - они молиться станут, чтобы это все забылось, и про них больше не вспоминали. И из кресла вылетят - даже к бабке не ходи. Но обоснованно, планомерно, неумолимо, со 100% гарантией. Пленных не берем, а вор должен сидеть в тюрьме.

Господин Трутнев, начавший непобедное дело прискорбно продолжаемое нынешним министром Донским, разумеется продолжит традиционный путь всех своих предшественников , ДФОшных Представителей Президента, карьера которых успешно закатилась не смотря на все старания. Это не Москва, там даже миллиарды и кёкусинкай не помогут. Просто так туда не попадают. И Исхаков и Ишаев, и пр., - это знакомая траектория освоенная многими в совершенстве. Но не суть.

А вот тот самый опус, о котором мы только что говорили - он как раз-то и родился еще при Трутневе, как и подавляющее большинство глупости, циркулирующее в Минприроды. Потому и поменяли. Однако ж, не помогло.

О том и статья - в которой идет речь персонально о господине министре Донском , о Законе об Охоте (вернее идиотском сборнике безумных инструкций "безграмотно написанные юморески" - Цитата ОХОТА №9) и прочих несуразностях этого ведомства.

"Заповедником глупости" или "Министерством прикольных решений" именует Кузенков МПР РФ, а именно и его Охотдепартамент, характеризуя их как безграмотных и некомпетентных людей. С чем мы совершенно согласны. Это именно так. Анкета Центрохотконтроля в материале разобрана подробно.

Впрочем, что касается Центрохотконтроля, то они у меня на контроле по целому ряду заказных и заряженных на откаты тендеров , допустим, та самая - еще не закончена. Мы ничего не забываем, и никаких вариантов вывернуться не будет.

Мы знаем кто им пишет, что пишет, и кто за них куда что сдавать будет. ВНИИОЗ, конечно, не может запретить своим сотрудникам втихаря подрабатывать на лево, но пособничать в воровстве государственных средств - это преступление, а вор должен сидеть в тюрьме. Кстати, и рекомендовать охотхозяйствам китайские регистраторы собственной поставки - тоже даже и не думайте. Сядете мгновенно. И охотучет рекомендуем подбить, - за каждый маршрут спросят до копейки.

Шедевральный, убийственный по глупости, документ подписанный господином А.Е.Берсеневым, глаголет "Полагаю нецелесообразным осуществлять натаску собак охотничьих пород вне сезона осуществления охоты, чтобы не испортить собаку " Занавес.

У меня такое ощущение, что туда кадры собирали редкой силы неадекватности. Да плевать им там на Мазовера, на Сабанеева, на дрессуру и историю кинологии... Знаете на что это похоже как две капли воды? На анекдоты про дурдом: "Научитесь прыгать с вышки - нальем воду в бассейн" . Он же просто невменяем и опасен для общества, его же изолировать нужно. Теперь понятно почему у нас Закон об Охоте идиотский, а распоряжения совершенно дурацкие?

Но если бы они были дураками сами по себе, а то ведь в результате борьбы с системой натаски и запретом охоты на медведя, из-за этих скотов массово гибнут люди , ведь в результате эти чинушки являются единственными главными ответственными за гибель уже десятка людей. И жертв будет больше. Их же за соучастие в убийстве нужно уже садить, и совсем не факт что непреднамеренное.

Некоторые материалы о нападениях медведей, случившихся в результате необдуманных действий охотчинушек:

Так вот, покупая себе квартиры на общественные взносы охотников и тратя деньги на якобы великолепные проекты по защите, сохранению и чуть ли не по воспроизводству популяции леопарда, они нас уверяют, что у них там все прекрасно и сплошной прирост. Однако же, по свидетельству ученых, это все вранье и списание средств

Развивая эту тему в дальнейших номерах ОХОТЫ вот этот материал подробно и рассказывает кто там и как руководит всеми этими делами и это еще далеко не все. Там есть гораздо более интересные факты, которые в ближайшее время будут представлены Вашему вниманию.

Сейчас уже давно не те времена, когда можно было тихо все перевести в кучку и потихоньку украсть. Уровень не тот, господа. Министерства и тем более департаменты, и уж тем более общественники - это хвостики от ящериц, которые будут отбрасываться с превеликой легкостью. И никакие "подписки" не помогут.

Ну, разумеется, материал о МООИРе никакого отношения к аресту тиража не имел, но все-таки, интересный. Почитать стоит.

У кого-то есть сомнения в том - кто давал команду таможне арестовать тираж журнала ОХОТА №9 ? У меня нет.
Кто-то сомневается в том, что попытаться шикнуть сегодня на опытного журналиста - это значит сунуть голову в такой капкан, откуда целым не уйдет никто? Вменяемые не сомневаются, а остальным поделом.
А ведь статья в немецком Хунд по данному поводу это только начало.

И ведь журнал все равно отпечатан по новой, разослан подписчикам, да и арест с тиража все равно будет снят, и он все равно еще и еще раз появится в киосках .

Это какими дураками нужно быть, чтобы не понимать этого и дать такую команду, которая на 100% выйдет боком заказчику по-любому. И если он этого не понял, то его диагноз как полного маргинала - окончательный и обжалованию не подлежит.

Осталось только вынести соболезнования Смоленской таможне - потому как НИКТО за свои звонки в России никогда не отвечал, и только дурак на них реагирует. Потому что крайний все равно будет найден и показательно наказан. Чтобы остальным неповадно было. Шила в мешке не утаить.