Тема13. Общественные блага

Частные фирмы производят товары и услуги, ориентируясь на действительный рыночный спрос. Потребительские предпочтения отражаются на структуре производства и потребления благ, однако определение объема производства общественных благ не должно основываться только на решениях отдельных индивидов и предположении, что все они максимизируют полезность, поскольку это могло бы привести к нехватке общественных благ. Оценка потребностей осложняется неадекватностью части ценовых сигналов, а в ряде случаев - их отсутствием. Как правило, предоставление общественных благ происходит на основе социальной потребности или общественного запроса в соответствии с установленными стандартами качества.

Функция спроса на общественное благо имеет форму зависимости получаемой индивидом предельной выгоды от объема потребления блага.

Предельная выгода MB отражает полезность, получаемую индивидом от потребления дополнительной единицы общественного блага, и, соответственно, готовность индивида платить за данную дополнительную единицу.

При построении кривой спроса на общественные блага вводится ряд предположений.

Во-первых , предпочтения индивидов выявлены достаточно точно;

во-вторых , все потребители общественного блага готовы платить за предоставление каждой его дополнительной единицы.

Чтобы рассчитать оптимальный объем потребления общественных благ, необходимо установить, как оценивает каждый потребитель дополнительную единицу блага. Предельная выгода определяется сложением субъективных оценок всех потребителей этого блага.

Кривая спроса на общественное благо имеет отрицательный наклон, что отражает общую закономерность убывания предельной полезности от каждой дополнительной единицы блага. Аналогично кривой спроса на частное благо каждая точка кривой спроса на общественное благо показывает, какую цену согласен заплатить индивид за предоставление дополнительной единицы (рис. 13.1).

При построении кривой суммарного спроса необходимо учитывать, что цена общего спроса есть сумма цен спроса индивидуального. Это связано с тем, что, в отличие от частного блага, общественное обладает свойством неконкурентности в потреблении, т.е. неделимо. Каждый индивид потребляет весь объем общественного блага, а не какую-то его часть. Поэтому для определения суммы предельных выгод обоих потребителей необходимо сложить обе кривые спроса по вертикали (рис. 13.2).

На рис. 13.2 кривая D - результат суммирования предельных выгод двух потребителей от получения дополнительной единицы общественного блага:

D = MB 1 + МВ 2 .

3. Производство общественных благ и проблема «безбилетников»

Для установления суммарного предложения общественных благ необходимо выявить закономерность, характерную для кривой предельных издержек общественного блага. Вследствие свойства неделимости предельные общественные затраты MSC на предоставление всего объема общественного блага каждому дополнительному потребителю (кроме первого) равны нулю. Поведение кривой предельных общественных затрат MSC показано на рис. 13.3.

На практике общественное благо не всегда производится в объеме, отвечающем условию равновесия. Проблема решаема, но для этого каждый потребитель должен внести сумму, равную цене спроса. Если у каждого из потребителей цена спроса ниже затрат на производство общественного блага, но сумма цен спроса больше этих затрат, то мобилизация средств возможна при оплате блага всеми потребителями. Однако если круг потребителей велик, увеличивается число «безбилетников» (или «зайцев»), которые уверены, что общественное благо им будет предоставлено в любом случае, даже без оплаты.

Потребление чисто общественных благ происходит коллективно, однако индивидуальная польза от этого потребления различна.

Пример индивиды получают различную выгоду: наименьшую - Андреев, наибольшую - Васильев. Такая ситуация предполагает наличие точной информации о предельных выгодах каждого человека. Однако в реальной действительности наличие такой информации - большая редкость.

Если оплата чисто общественных благ будет осуществляться в соответствии с предельными выгодами от их использования, появляются мощные стимулы для сокрытия истинной информации и преуменьшения реальных размеров получаемых выгод. Действительно, поскольку потребители получают выгоды от чисто общественного блага независимо от того, платят они за него или нет, то возникает желание обойтись без лишних выплат, получить это благо даром. Такая ситуация получила название проблемы безбилетника, «зайца» (free-rider problem) .

Существует 2 подхода к решению проблемы «безбилетников»:

1) модель Линдаля, отражавшая принятие в ходе переговоров решения об оптимальном предоставлении общественного блага. Однако, переговорный процесс в модели Линдаля не стимулирует потребителей выявлять истинные предпочтения, а значит, не решает проблему «безбилетников».

2) механизм налога Кларка (табл. 13.2). Е. Кларк предложил применять специальный налог (наподобие налога Пигу при возникновении внешних эффектов).

Общественные блага. Свойства чистых общественных благ. Смешанные и частные общественные блага.

Проблема переполнения и теория клубов. Спрос на социальные блага. Проблема «безбилетника».

1. Общественные блага как результат функционирования общественного сектора. Классификация общественьных благ. Свойства общественных благ: несоперничество в потреблении и неисключаемость из числа потребителей. Смешанные и частные общественные блага. Локальные блага. Совместно потребляемые блага.

2. Зависимость полезности совместно потребляемого блага и численности его потребителей. Проблема переполнения и теория клубов. Спрос на общественные блага. Равновесие Линдаля. Цены Линдаля. Проблема «безбилетника». Государство как поставщик экономических благ.

Задания и вопросы.

Раскройте понятие общественного блага.

Почему совместно потребляемое благо не обязательно является общественным?

В чем различие между частными и смешанными общественными благами?

Что представляют собой локальные блага?

Раскройте основные положения теории клубов.

Как формируется совокупный спрос на общественное благо?

Почему частное благо приобретается потребителями по одной цене, но в разных количествах, а общественное – по разным «ценам», но в одинаковом количестве?

Что такое «цены Линдаля» и что необходимо сделать для достижения оптимума по Парето, если цена Линдаля отрицательна?

В чем смысл проблемы «безбилетника?

1. Общественные блага. Свойства чистых общественных благ. Смешанные и частные общественные блага.

Результаты функционирования общественного сектора вопло­щаются главным образом в общественных благах. Доходы и расхо­ды государства должны как можно точнее соответствовать предъ­являемым гражданами потребностям в конкретных обществен­ных благах и целенаправленно использоваться для удовлетворе­ния этих потребностей. Понимание особенностей общественных благ, умение их распознавать, находить оптимальные варианты обеспечения ими потребителей и анализировать возможности за­мещения общественных благ частными, а также навык сопостав­ления бюджетов всех уровней с реальным спросом и фактичес­ким предложением общественных благ принципиально важны для обоснования социально-экономической политики.

Свойства общественных благ

К числу обязанностей государства во всех странах относится, в частности, обеспечение обороны. Если бы граждане приобрета­ли право на защиту от агрессии индивидуально, имел бы место очевидный провал рынка, обусловленный прежде всего огром­ными положительными экстерналиями. «Ядерный зонтик» защи­щал бы не только тех, кто уплатил за пользование им. Мало того, невозможно было бы исключить неплательщиков из числа поль­зователей данного блага, если только не депортировать их из стра­ны. По сути, сходные ситуации имели бы место, если бы жиль­цам большого дома предложили индивидуально приобретать на рынке услуги пожарных или автомобилистам пришлось бы на рыночной основе нанимать регулировщиков движения. В подоб­ных случаях мы имеем дело с общественными благами.

К числу общественных благ относятся некоторые материаль­ные объекты, но чаще это блага нематериальные, не похожие на обычные товары. Тем не менее это вполне реальные экономи­ческие блага, поскольку, с одной стороны, они обладают полезностью для потребителей, а с другой - их создание требует затрат ресурсов, которые могли бы быть использованы для производст­ва других благ.

Для общественных благ характерны два свойства: увеличение числа потребителей блага не влечет за собой сниже­ния полезности, доставляемой каждому, из них;

ограничение доступа потребителей к такому благу практически

невозможно.

Первое свойство называется несоперничеством в потреблении, а второе - неисключаемостью. Блага, не обладающие этими свой­ствами, называются частными.

Несоперничество - это, по сути, предельный случай положи­тельного внешнего эффекта. Множество людей совместно и одно­временно пользуются защитой от пожаров и военного нападе­ния, и нельзя сказать, кто из них «основной» получатель услуги, а кому достается внешний эффект. Численность пользователей может расти при стабильном уровне производства общественных благ. Например, нет надобности возводить дополнительный маяк рядом с построенным ранее, если возрастает число судов, прохо­дящих мимо места, где расположен последний. Таким образом, предельные издержки предоставления общественного блага индиви­дуальному потребителю равны нулю, а появление дополнительного потребителя представляет собой Парето-улучшение. Следователь­но, несоперничество порождает необычные для рыночной эко­номики ситуации: если имеется индивид, желающий воспользо­ваться благом, но не готовый за него платить, оптимальное ис­пользование ресурсов предполагает предоставление ему данного блага даром.

Неисключаемость же означает, что производитель не имеет реального выбора, предоставлять ли благо только тем, кто за него платит, или всем желающим. Говоря точнее, характер блага не позволяет предотвратить его потребление индивидом, не выпол­няющим требования, которые предъявляет или хотел бы предъ­явить поставщик (например, индивидом, который нарушает ус­ловия сделки или вообще в нее не вступает). Санкции против неплательщиков обернулись бы ущербом для добросовестных пользователей, и возможные Парето-улучшения не были бы реа­лизованы. Подобные блага поставляются сообществам людей, в которых индивиды как бы растворяются, выступая лишь в каче­стве представителей той или иной группы. В итоге поставщик общественного блага не в состоянии обособить свои взаимоотноше­ния с каждым из потребителей в отдельности.

Блага, обладающие этим свойством, резко выделяются из гораздо более широкой совокупности товаров и услуг, потребляе­мых индивидами совместно. Совместное потребление имеет мес­то, например, когда пассажиры пользуются автобусом или поез­дом, зрители, находясь в одном зале, смотрят спектакль и т.д. Во всех этих случаях подчас возникает несоперничество, хотя оно отнюдь не является неотъемлемым свойством совместно потреб­ляемых благ, как можно убедиться, сопоставив полупустой авто­бус или зал с переполненным. В то же время в подобных ситуа­циях несомненно отсутствует неисключаемость. Поставщик ус­луги может вступать в отношения с каждым из потребителей пер­сонально, требуя заключения индивидуальной сделки, простей­ший вариант которой - это покупка билета по заранее назначен­ной цене. В итоге совместно потребляемая услуга как бы дробит­ся, превращаясь в сумму индивидуальных, которые иногда суще­ственно отличаются друг от друга.

Это особенно очевидно, когда цены, по которым потребители получают доступ к благу, дифференцированы. Так, билеты на один и тот же спектакль продаются по разным ценам в зависимости от расположения мест, билеты на поезд или самолет - в зависимос­ти от класса и т.д. Зритель платит за билет в партере дороже, чем за вход на галерку, именно потому, что это позволяет ему приоб­рести не совсем ту же услугу, которую получают сидящие далеко от сцены.

Для театра постановки спектакля - единый «технологичес­кий» процесс, как, впрочем, единым процессом для автозавода является одновременная сборка многих автомобилей на одном конвейере. Но, чтобы вписаться в рыночные отношения, про­дукцию приходится в конечном итоге продавать теми «порция­ми», на которые предъявляют спрос индивиды. С позиций про­изводителя результатом деятельности выглядит дневная или не­дельная продукция завода, спектакль в целом и т.п. Такие резуль­таты могут становиться объектами оптовой реализации. Однако индивидуальный потребитель как субъект рынка на заключитель­ной стадии признает товаром или услугой отдельный автомобиль, место на спектакле и т.д. Именно на них устанавливаются цены, с помощью которых достигается рыночное равновесие и эффек­тивное использование ресурсов.

То, что театр или экипаж авиалайнера способны одновремен­но обслуживать многих потребителей, создавая сразу целые «пуч­ки» услуг, проявляется на рынке главным образом как фактор снижения удельных затрат и оказывается, по сути, частным слу­чаем экономии на масштабе. Между тем, когда речь идет, напри­мер, о таких общественных благах, как регулирование уличного движения или законодательная деятельность государства, налицо не просто совместное потребление. Некоторые блага представля­ют ценность для индивида лишь постольку, поскольку предна­значены не для него одного. Так, полезность услуги регулиров­щика для отдельного водителя была бы нулевой, если бы ту же услугу не получали одновременно другие водители. Множествен­ность потребителей в подобных случаях существенна не столько с точки зрения минимизации издержек, сколько с позиций до­стигаемого эффекта.

Свойства общественных благ внутренне взаимосвязаны. По-видимому, все производимые людьми блага, обладающие неисключаемостью, характеризуются в то же время и несоперничест­вом в потреблении (хотя бы в некоторых пределах). В противном случае это были бы блага, потребление которых было бы сугубо индивидуальным, но при этом не поддавалось бы какому-либо упорядочению, будь то на основе оплаты, очереди, нормирова­ния или как-то иначе. Даже если бы подобный товар мог быть изобретен, никакая реальная экономика не создала бы стимулов для его производства. В то же время чем сильнее выражено несо­перничество, тем, при прочих равных условиях, вероятнее неисключаемость.

Выше отмечалось, что несоперничество может иметь место при обычном совместном потреблении благ, однако при этом прак­тически всегда легко указать его границы, например вместимость зрительного зала, самолета или автобуса. Вспомним, что, с одной стороны, при отсутствии неисключаемости совместно потребляе­мое благо можно представить в качестве «пучка» частных благ (услуг), пригодных для рыночной реализации индивидуальным потребителям, а с другой - несоперничество означает равенство нулю предельных издержек обслуживания потребителя, т.е. воз­можность без дополнительных затрат увеличивать «пучок» и вы­ручку от его реализации.

Коль скоро неисключаемость отсутствует, услуги можно реа­лизовать за плату. В то же время безграничный рост объема реа­лизации при фиксированных издержках экономически немыс­лим и в действительности никогда не происходит. На деле несо­перничество без неисключаемости свидетельствует всего лишь о том, что размеры предлагаемых для продажи «пучков» услуг пре­вышают спрос при установленных ценах; например, в зритель­ном зале мест больше, чем желающих посетить спектакль. Но это означает, что ресурсы используются не вполне эффективно либо в связи с просчетами производителей, либо из-за недостаточной гибкости рыночных механизмов, либо, наконец, в силу технических ограничений (например, автобус, который обслуживает пас­сажиров в часы пик, приходится выводить на линию и в часы минимальной нагрузки).

Когда границы совместного потребления существуют, то оп­тимальное использование ресурсов предполагает максимальное приближение к этим границам. При этом для несоперничества уже не остается места, а предельные издержки оказываются по­ложительными, равными равновесной цене последнего элемента «пучка», например цене билета на самое неудобное место.

Когда же речь идет о типичных общественных благах, грани­цы несоперничества практически недостижимы в реально су­ществующих обстоятельствах и нередко с трудом поддаются точной фиксации. Это в значительной мере и создает предпо­сылки неисключаемости. Вместе с тем свойства, характерные для общественных благ, могут проявляться с разной степенью интенсивности.

Чистые и смешанные общественные блага

В предыдущем параграфе говорилось о том, что для общест­венных благ практически невозможны достижение границ несо­перничества и исключение индивида из числа потребителей. Это означает, что исключение и соперничество могут быть в принци­пе мыслимы, но либо несовместимы с конкретными условиями жизни того сообщества, в котором производится и потребляется благо, либо предполагают неприемлемо высокие издержки.

В самом деле, лишь для очень немногих благ, таких, как, на­пример, законодательство или стратегические ядерные вооруже­ния, численность индивидов, извлекающих преимущества из их наличия, может едва ли не беспредельно увеличиваться без до­полнительных затрат, а ограничение доступа к этим благам, если и осуществимо, то для целых групп (например, в случае дискри­минационного законодательства), но не для отдельного лица пер­сонально. Заметим, что применительно к таким благам, которые обладают свойствами общественных в абсолютном смысле, т. е. безотносительно к каким-либо пределам, можно вполне безого­ворочно утверждать, что они не делимы на элементы, представ­ляющие собой частные блага. На практике чаще встречаются не­сколько иные ситуации.

Так, научные знания, подобно законодательству, могут ис­пользоваться неограниченным числом индивидов, иными слова­ми, вообще говоря, обладают свойством несоперничества. Однако существуют механизмы ограничения доступа к ним, в част­ности, с помощью патентного права, предотвращающего неис-ключаемость. Важно подчеркнуть, что, если доступ ограничива­ется, общественное благо в той или иной мере трансформируется в «пучок» частных, что, в свою очередь, ставит под вопрос не­соперничество.

Если научное достижение общедоступно, те, кто с ним зна­ком, практически не несут ущерба от приобщения к нему новых лиц. Но сам факт введения ограничений существенно меняет положение тех, кто имеет доступ к благу, и эффект индивидуаль­ного коммерческого использования научного открытия сущест­венно зависит от численности пользователей, конкурирующих между собой. Разумеется, коммерческий эффект монопольного владения знаниями не тождествен полезности этих знаний для индивида в случае их общедоступности. Для современного обще­ства характерен консенсус в отношении того, что ограничение доступа к фундаментальным знаниям практически неприемлемо, хотя оно в принципе возможно, о чем свидетельствует, напри­мер, история развития физики в период создания ядерного ору­жия. В то же время существует согласие, что с результатами при­кладных разработок следует обращаться, как с частными блага­ми. Между этими полюсами имеется спектр промежуточных ва­риантов с разной степенью практической неисключаемости.

Относительным может быть и несоперничество. Так, при очень высокой интенсивности движения дороги и мосты не обладают этим свойством, и их, как правило, целесообразно использовать, регулируя доступ с помощью взимания платы. В этих случаях имеет место аналогия с театральным залом или салоном авиалайнера. Однако на слабо или нерегулярно загруженном участке пути не­соперничество возникает постоянно или по крайней мере эпизо­дически. Соответственно даже минимальные ограничения досту­па, например введение невысокой платы, способны предотвра­тить некоторые Парето-улучшения. В то же время нет оснований считать, что строительство мостов оправдано лишь на магистра­лях с интенсивным движением. Между полярными ситуациями абсолютного несоперничества, с одной стороны, и тривиального сведения совместно потребляемого блага к строго ограниченно­му «пучку» частных, с другой, также имеется целый спектр про­межуточных вариантов.

Например, поддержание строгого равенства спроса и предло­жения может быть технически достижимым, но предполагающим Исключительно высокую подвижность цен. На практике же на транспорте, в местах отдыха и т.п. в лучшем случае вводятся две-три градации иен по сезонам, дням недели или часам суток; в итоге различные по масштабам перегрузки чередуются с недоис­пользованием ресурсов, иначе говоря, границы упомянутых «пуч­ков» как бы размываются. Избежать этого можно, если затратить усилия и средства на точное прогнозирование колебаний спроса и соответствующих равновесных цен, а также на введение мно­жества типов билетов, усложнение контроля и т.п.

Итак, в отношении многих благ, пригодных для совместного потребления в широких, однако конечных пределах, возникает проблема выбора: либо предоставлять их в качестве обществен­ных, открывая свободный доступ для всех желающих, либо вво­дить стабильные, усредненные цены, не позволяющие поддер­живать оптимальную нагрузку, либо, наконец, идти на увеличе­ние трансакционных издержек, добиваясь строгого соответствия цен колеблющемуся спросу при предложении, фиксированном на уровне границ несоперничества. Все три варианта чреваты потерями эффективности, и вопрос о том, какой из них обеспе­чивает наилучшую аллокацию ресурсов, может решаться лишь применительно к конкретным обстоятельствам.

Значимость трансакционных издержек еще очевиднее, когда речь идет о неисключаемости. Ограничение доступа всегда требу­ет затрат. Огромная часть издержек обращения оправдана имен­но потому, что предотвращает бесплатное присвоение товаров. Если благо допускает совместное потребление, причем факти­ческое число пользователей далеко от предельно возможного, введение платности нежелательно. Ведь оно не только препятст­вует расширению потребления при нулевых предельных издерж­ках, но само должно быть обеспечено ресурсами, а значит, увели­чивает средние издержки.

Можно сделать вывод, что разным общественным благам в неодинаковой мере присуши свойства несоперничества в потреб­лении и неисключаемости. Те, которые в высокой степени облада­ют обоими свойствами, называются чистыми общественными бла­гами. Те, у которых хотя бы одно из свойств выражено в умеренной степени, называются смешанными общественными благами. Между теми и другими нельзя, разумеется, строго провести грань. Одна­ко различие между ними практически значимо, поскольку, как будет показано далее, сфера чистых общественных благ прибли­зительно соответствует минимально возможным границам обще­ственного сектора, а сфера смешанных общественных благ дает представление о допустимых пределах экспансии этого сектора и служит ареной его конкуренции с частным сектором.

Некоторые общественные блага доступны одновременно целой нации, потребителями других выступают жители отдельного региона, города и т.п. Общественные блага, относящиеся к пос­ледней категории, принято называть локальными.

Общественные блага называют также коллективными. Послед­ний термин особенно часто применяется, когда речь идет о бла­гах, которые потребляются сравнительно небольшой группой. Для таких благ характерны сравнительно узкие границы несоперни­чества, а неисключаемость, по определению, не распространяет­ся на тех, кто в группу не входит.

Чтобы воспользоваться многими коллективными благами, надо прежде получить доступ в соответствующее сообщество, т. е. пре­одолеть некоторые ограничения, например, внеся плату или до­казав свое право на принадлежность к специфической группе. Однако в рамках данного сообщества благо может обладать свой­ствами общественного для тех, кто к этому сообществу относит­ся. Например, размеры гостиных, библиотеки и спортивных пло­щадок клуба могут обеспечивать несоперничество его членов в потреблении коллективных благ. Нередко практически невозмож­но (по техническим, экономическим или даже этическим причи­нам) исключить отдельное лицо, принадлежащее к сообществу, из числа пользователей какого-либо из конкретных благ, предо­ставляемых другим его членам. В итоге воспроизводятся, пусть и в миниатюре, те же ситуации и проблемы, которые, когда речь идет о чистых общественных благах, затрагивают все обще­ство.

2. Проблема переполнения и теория клубов. Спрос на социальные блага. Проблема «безбилетника».

Полезность совместно потребляемого блага для каждого из его пользователей зависит от их численности. Когда пройдена граница несоперничества, неудобства, которые потребители не­вольно причиняют друг другу, нарастают постепенно. Одно дело ехать в автобусе, в котором заняты лучшие места, другое - если вообще нет свободных сидений, третье - когда в автобусе прак­тически негде встать.

Для смешанных общественных благ характерна изображен­ная на рис. 2-1 зависимость между численностью потребителей и выгодой (полезностью), которую типичный потребитель получа­ет от этого блага. Пользование благом в одиночку (как частным) приносит индивиду полезность, эквивалентную денежной сумме , и обходится ему в сумму. Некоторый рост численности потребителей до значения
может иногда увеличивать выгоды для каждого из них. Например, автомобилиста чаще всего уст­раивает, когда дорогой пользуется не только он один, если, ко­нечно, она не слишком перегружена (есть к кому обратиться за помощью в случае поломки); при потреблении некоторых благ желательно общение. При численности потребителей в диапазо­не от
до
полезность остается постоянной, так что на этом участке линия В на рисунке горизонтальная. Существует, разуме­ется, немало смешанных общественных благ, при пользовании которыми положительная зависимость индивидуальной выгоды от численности потребителей вообще не наблюдается, так что линия могла бы быть горизонтальной и от начальной точки.

На рисунке
соответствует границе несоперничества. При такой численности пользователей начинается переполнение (пере­грузка), т. е. уменьшение выгод, приносимых благом отдельному потребителю. Постепенно оно увеличивается: при численностипользователи чувствуют себя менее комфортно, чем когда их число не превышает
, а при численности
их удовлетворен­ность потреблением блага еще ниже.

Количество смешанного общественного блага, доступного для потребления, обычно поддается увеличению; например, перегру­женную дорогу можно расширить. Однако для этого требуются средства точно так же, как и для увеличения производства част­ных благ. Избегая чрезмерных затрат, пользователи нередко пред­почитают мириться с довольно высокой степенью переполнения. При этом они делят между собой как издержки, так и выгоды. При прочих равных условиях желательно делить выгоды с отно­сительно небольшим числом партнеров, а затраты - как можно с большим их числом.

Следовательно, необходимо искать оптимум, сопоставляя из­держки и выгоды, причем оптимальная численность пользователей смешанного общественного блага не обязательно совпадает с чис­ленностью, при которой не ощущается перегрузка.

Закономерно возникают два тесно взаимосвязанных вопроса: при какой численности потребителей обеспечивается наиболее эффективное использование данного количества смешанного об­щественного блага (с учетом затрат на его производство) и какое количество блага наилучшим образом соответствует данному числу потребителей? Ответ на эти вопросы дает теория клубов. Ведь задаваться подобными вопросами приходится, например, когда частному клубу предстоит определить для себя, с одной стороны, наиболее приемлемое число членов, а с другой - подходящие размеры помещений и т.п. Однако теория клубов имеет непо­средственное отношение и к действиям государства либо органов местного самоуправления, когда они принимают на себя ответст­венность за поставку смешанных общественных благ.

Рис. 2-1. Индивидуальные выгоды и издержки потребления клубного блага.

N- численность потребителей, В - выгоды в денежном выражении, С - за­траты потребителя в денежном "выраже­нии, Y-денежный масштаб.

В ситуации, изображенной на рис. 2-1, если численность поль­зователей не достигает , то им было бы невыгодно пользовать­ся благом. Приемлема лишь численность большая, чем, но при этом меньшая, чем
,так как только при таком числе по­требителей полезность, доставляемая благом индивиду, перекры­вает его затраты на получение данного блага. Заметим, что опре­деленный таким образом диапазон отнюдь не совпадает с интер­валом
, в котором выгоды, оцениваемые без учета издержек, максимальны. Вместе с тем внутри диапазона
разной чис­ленности потребителей соответствуют, конечно, неодинаковые со­отношения индивидуальных затрат и выгод. Для нахождения оптимума следует, как обычно, сосредоточить внимание на пре­дельных значениях этих величин.

Численность потребителей смешанного общественного блага це­лесообразно увеличивать до тех пор, пока переполнение, обусловлен­ное приемом последнего «члена клуба», не вызовет такого уменьше­ния выгод для других его членов, которое уравновешивает снижение издержек, обусловленное участием новичка в финансировании затрат. Если же численность пользователей задана, то количество предла­гаемого для потребления блага должно возрастать, пока предельные затраты индивида на получение этого блага не уравновесят его пре­дельную полезность.

Спрос на общественные блага

До сих пор предполагалось, что разные индивиды не только потребляют одни и те же общественные блага, но и оценивают их полезность с одних и тех же позиций. Например, имелось в виду, что одинаковое значение для всех членов клуба имеет площадь его помещений, а для всех граждан государства - количество ра­кет, используемых для стратегической обороны.

На деле, однако, отношение людей к всевозможным общест­венным благам дифференцируется, по-видимому, не в меньшей степени, чем к благам частным. Значение имеет прежде всего разнообразие вкусов, пристрастий и представлений, а иногда ска­зываются также различия в интенсивности потребления. Напри­мер, развитие фундаментальной науки приносит выгоды всему обществу, но все же наибольшее значение новым открытиям при­дают, как правило, сами ученые. Именно они зачастую демон­стрируют максимальную заинтересованность в поддержке науки, причем не только тех ее направлений, в которых сами специали­зируются; за ними обычно следуют представители других образо­ванных слоев, а менее образованные группы населения склонны проявлять индифферентность. К наращиванию военного потен­циала страны нередко по-разному относятся люди, одинаково далекие от оборонной сферы в своей повседневной жизни, но придерживающиеся противоположных политических взглядов. Встречаются ситуации, когда индивид негативно относится к об­щественному благу (которое лично для него благом не является, но он не имеет возможности избежать приобщения к нему либо потому, что «потребление» ему намеренно навязывается, либо в силу практической неисключаемости). Простейшими примерами могут служить, соответственно, отношение преступника к уголовному законодательству и отношение пацифиста к перевоору­жению армии.

Общественные блага не становятся объектами обычных ры­ночных сделок; соответственно, предпочтения не проявляются в привычных формах спроса. Спрос на общественные блага может, однако, существовать латентно, как восприятие потребителем полезности каждого из них в сопоставлении с другими благами, иными словами, как оценка того количества иных благ или де­нежных сумм, от которых потребитель согласился бы отказаться ради получения дополнительной единицы данного блага. Спрос на общественное благо, как и на частное, по сути, подразумевает цену, которую индивид потенциально был бы готов за него упла­тить при том или ином объеме потребления.

Спрос населения и на частные, и на общественные блага фор­мируется путем агрегирования индивидуального спроса. Однако если применительно к частным благам происходит горизонталь­ное суммирование, то применительно к общественным благам про­исходит вертикальное суммирование функций индивидуального спро­са. В самом деле, дифференциация запросов потребителей в от­ношении частного блага проявляется в том, что они приобре­тают разное количество данного товара по одной и той же ры­ночной цене.

Общественное же благо в силу неисключаемости не может быть предоставлено одному члену потребляющего его сообщест­ва в меньшем количестве, чем другому. Следовательно, диффе­ренциация запросов должна получить признание в дифференциации той платы, за которую благо в равном количестве достается раз­ным потребителям. Ясно, что свободный доступ к благу, которым пользуется индивид, предполагает, что производство этого блага так или иначе финансируется сообществом в целом, причем бре­мя финансирования должно быть в конечном счете распределено между индивидами.

Очевидно, что даже если готовность платить за общественное благо для всех потребителей положительна, но не одинакова, а бремя финансирования производства распределяется поровну, происходит перераспределение в пользу тех, чья предельная го­товность платить ниже. Ведь любое общественное благо может быть произведено лишь за счет фактического или потенциально­го уменьшения потребления других общественных и частных благ. Парето-нейтральными являются лишь такие изменения, при ко­торых полезности утрачиваемых и приобретаемых благ уравнове­шивают друг друга с тонки зрения каждого индивида. Следователь­но, индивидуальные «цены» общественных благ не только могут, но в принципе должны дифференцироваться, причем не произволь­ным образом, а в соответствии с дифференциацией предельных норм замещения.

Если для отдельного потребителя полезность общественного блага отрицательна, Парето-оптимизация предполагает выплату ему соответствующей компенсации. В принципе возможны си­туации, когда величина требующейся компенсации превышает го­товность платить, присущую другим потребителям. Тогда обще­ственное благо становится, по сути, мнимым и увеличение его производства заведомо нецелесообразно.

«Цены» общественного блага для различных индивидов, точ­но отражающие дифференциацию предельных норм замещения, в идеале могли бы служить основой распределения налогового бре­мени. Состояние, которое при этом достигалось бы, принято назы­вать равновесием Линдаля, а сами такие «цены» - ценами Линдаля.

Эти понятия, а также факторы, под действием которых рас­пределение налогового бремени на практике отклоняется от эко­номически оптимального, будут обстоятельно раскрыты в после­дующих главах.

Проблема «безбилетника»

Бремя затрат на получение общественного блага может рас­пределяться между членами потребляющего его сообщества не только в форме денежных выплат. Во-первых, налагаемые на индивидов обязанности способны принимать формы натураль­ных повинностей. Это, например, безвозмездная передача части урожая или другой произведенной продукции (так, десятина ког­да-то играла роль оплаты общественных благ, поставляемых цер­ковью) либо непосредственный трудовой вклад (так, обязательст­ва гражданина по участию в защите государства могут включать не только уплату соответствующих налогов, но и прохождение срочной службы; история знает примеры, когда освобождение от последней предполагало дополнительные выплаты).

Во-вторых, индивид способен вносить вклад в производство или приобретение общественного блага, не только выполняя обя­занности, наложенные на него сообществом, но и добровольно, по своей личной инициативе. Те же пожертвования на церковь и безвозмездная воинская служба, например в ополчении, нередко выходили за рамки предписанного; в современном мире широко распространены добровольные пожертвования на развитие нау­ки, культуры, здравоохранения, а также другие формы благотво­рительности.

Добровольное участие в производстве общественных благ либо их финансировании несомненно предпочтительнее принудитель­ного. С одной стороны, подверженность принудительно нало­женным обязательствам, при прочих равных условиях, сама по себе снижает уровень благосостояния индивида. С другой сторо­ны, определение, фиксация и реализация таких обязательств пред­полагают, как правило, значительные издержки. Так, требуется разработать налоговое законодательство, организовать и содер­жать налоговую службу, тратить средства на выявление и пресле­дование уклоняющихся от налогов и т.д.

Итак, повинность не только сама обладает, вообще говоря, от­рицательной полезностью для несущих ее индивидов, но и влечет за собой избыточное расходование ресурсов, имеющих для них положительную полезность. Потери могут стать сопоставимыми с полезностью получаемого в итоге блага и в значительной степе­ни его обесценить. Коль скоро признается, что производство об­щественных благ призвано служить не абстрактным интересам государства, а интересам потребляющих их конкретных индиви­дов, задача состоит в том, чтобы свести указанные потери к ми­нимуму.

В силу каких причин подобные потери могут быть оправдан­ными? Для получения общественного блага требуются коллектив­ные действия, которые складываются из действий индивидов, будь то вложения труда, его продуктов или денежных сумм. Наличие у потенциального пользователя потребности в результатах таких действий не гарантирует его участия в них. Ведь ожидаемый эф­фект формируется на основе коллективного действия в целом и может быть достигнут при разных вариантах распределения за­трат: трудовых усилий, денежных взносов и т.д. Максимизируя собственную функцию полезности, каждый из индивидов стре­мится свести свою долю затрат к минимуму.

Следовательно, заинтересованность в общественных благах со­вместима с уклонением от участия в коллективных действиях, не­обходимых для получения этих благ.

Формулируемая таким образом проблема «безбилетника» зани­мает основное место в теории коллективных действий и принци­пиально важна для экономики общественного сектора. Иногда эта проблема рассматривается в несколько упрощенном виде. Не­явным образом допускается, что, во-первых, общественное бла­го, которое требуется произвести, обладает абсолютной неисключаемостью и при этом имеет примерно равную полезность для всех потребителей при любом уровне поставки; во-вторых, ми­нимизация затрат во всех случаях тождественна полному неучас­тию в предполагаемых действиях; в-третьих, принудительное вве­дение обязательств и их реализация не требуют существенных Дополнительных расходов. При таких допущениях, очевидно, воз­никает альтернатива: либо, положившись на добровольность учас­тия, убедиться, что все предпочитают быть «безбилетниками», а благо не производится вообще, либо возложить его поставку на Располагающее силой принуждения государство, не увязывая на­прямую это решение с тем, как именно государство станет рас­пределять бремя затрат (налоговое бремя).

В действительности все может быть не столь однозначно. Так, если речь идет о смешанном общественном благе, издержки при­нудительного вовлечения в коллективное действие способны иног­да превышать затраты, с помощью которых удалось бы ввести некоторые ограничения доступа, преодолев тем самым неисключаемость. Соответственно можно попытаться вместо проблемы «безбилетника» решить проблему неисключаемости. При этом, впрочем, надо учитывать, что введение ограничений, в свою оче­редь, не только само требует дополнительных затрат, но и чрева­то снижением интенсивности использования блага, также озна­чающим потери для некоторых индивидов.

Нормы замещения блага другими, как отмечалось выше, за­частую неодинаковы для разных потребителей. Если в распоря­жении государства нет механизмов, позволяющих распределить бремя расходов хотя бы с некоторым учетом данного обстоятель­ства, вопрос о целесообразности принуждения нельзя считать тривиальным. Ведь в этом случае многие индивиды (прежде все­го те, для кого предельная полезность блага относительно невы­сока) скорее всего проиграют от увеличения его производства. Между тем ни само по себе наращивание поставки обществен­ных благ, ни даже приведение ее в соответствие с агрегирован­ным спросом не является самоцелью. Требуется учет интересов каждого из потенциальных потребителей в отдельности, а зна­чит, следование, насколько это возможно на практике, принци­пам Парето-оптимизации.

Помня о дифференциации позиций потребителей, можно так­же сделать вывод, что эффективное с точки зрения экономичес­ких критериев вовлечение индивидов в коллективное действие предполагает, вообще говоря, не только сам факт некоторого учас­тия каждого, но и соответствие предельных значений индивиду­альных вкладов соотношениям цен Линдаля. Отсюда следует, в частности, что если те потребители, для которых характерна наи­более высокая оценка общественного блага, настаивают на все­общем и равном участии в его финансировании, то они в опреде­ленном смысле ведут себя как «безбилетники».

Наконец, нельзя игнорировать возможности и границы осу­ществления коллективных действий без непосредственного при­нуждения. Так, в обществе, где большинство граждан привы­кли быть относительно добросовестными налогоплательщика­ми, затраты на содержание налоговой инспекции могут быть несколько ниже, чем в том, для которого характерно массовое уклонение от налогов. Оставляя в стороне культурные разли­чия и собственно этические аспекты проблемы, экономичес­кая теория определяет, при каких условиях рациональное поведение индивидов, преследующих собственные интересы, включает в себя добровольное участие в создании обществен­ных благ.

Существуют два основных подхода к изучению этого вопроса, которые не противоречат друг другу. Ключевую роль в одном из них играет понятие избирательного стимула, в другом - понятие взаимности.

Избирательными стимулами являются частные блага, получе­ние которых увязывается с участием в коллективных действиях. Например, профессиональные союзы, не обладая, в отличие от государства, законным правом принуждения, тем не менее ус­пешно вовлекают своих членов в коллективные действия, кото­рые зачастую не сводятся к одной лишь уплате взносов на удов­летворение общих нужд. Они могут включать также, например, участие в забастовках, пикетах и т.п., сопряженное иногда с су­щественными потерями. При прочих равных условиях добиться участия тем легче, чем ощутимее для индивида персональные преимущества членства в организации.

Так, результаты политической забастовки могут быть чистым общественным благом, которым воспользуются не одни только члены начавшего ее профсоюза. Это, конечно, сказывается на численности участников. Однако, планируя забастовку, профсо­юзу скорее всего имеет смысл рассчитывать в первую очередь на своих членов, т.е. на тех, кто персонально получал от него защи­ту от увольнения, юридическую помощь, льготные услуги и т.д. и предполагает получать их впредь. Все это предоставляется изби­рательно только тем, кто проявляет лояльность по отношению к данной организации. В случае уклонения от участия в коллектив­ном действии к «безбилетникам» можно легко применить сан­кции, исключив их из организации, а тем самым и из числа поль­зователей частных благ, которые выступают в роли избиратель­ных стимулов. В то же время ограничить доступ «безбилетников» к результатам коллективного действия как такового трудно или вообще невозможно.

Санкции (наказания) сами способны играть роль избиратель­ных стимулов, только негативных. Избирательные стимулы могут быть как материальными, так и моральными, точнее говоря, со­циальными (давление общественного мнения).

Будут ли санкции в виде лишения членства в добровольной организации достаточно действенными, чтобы конкурировать с принуждением со стороны государства, зависит от того, сколь велика полезность позитивных избирательных стимулов в срав­нении с издержками, которые приходится брать на себя индивиду 3 . В этой связи наиболее сплоченными нередко оказываются привилегированные компактные группы, способные предостав­лять своим членам многочисленные весомые преимущества при условии адекватного участия в реализации коллективных интере­сов. Насколько эффективна замена принуждения избирательным стимулом, зависит, помимо прочего, от соотношения издержек на обеспечение первого и второго.

Другой подход акцентирует значение взаимной лояльности для решения проблемы «безбилетника». Рациональное максимизирую­щее поведение предполагает,что, принимая решение об участии в коллективном действии или уклонении от него, индивид не обязательно избирает путь «безбилетника», а стремится прежде всего оценить вероятность сотрудничества или уклонения своих потенциальных партнеров. Если коллективные действия носят повторяющийся характер, создаются предпосылки для образова­ния устойчивых групп, связанных взаимным доверием. Оно ста­новится экономически значимым ресурсом, обладание которым существенно повышает эффективность функционирования сооб­щества. Чем больше повторений действия ожидается и чем ниже затраты на проведение первой попытки, тем вероятнее, что ин­дивиды попробуют сотрудничать и в итоге сформируется новая устойчивая группа. Вместе с тем вероятность продолжения со­трудничества в существующей группе, при прочих равных усло­виях, выше, чем вероятность формирования новой.

Итак, первый подход привлекает внимание к способности сообщества избирательно вознаграждать своих членов частными благами, второй - к характеру взаимных ожиданий. В совокуп­ности они объясняют, почему на практике эффективнее других обычно действуют группы, имеющие привилегированное поло­жение или длительную историю. В своем предельном негативном выражении особенности таких групп определяются, соответст­венно, как корпоративная солидарность и клановость.

С позиций обоих подходов важно, чтобы вклад каждого инди­вида в коллективные действия был ясно различим для других чле­нов сообщества и они могли, не прибегая к принуждению, согла­сованно и оперативно реагировать на изменения данного вклада. Выполнить эти условия в сравнительно небольшой группе гораздо легче, чем в сообществах национального или регионального мас­штаба. Есть, следовательно, основания полагать, что доброволь­ное участие в создании коллективного блага для небольшой группы, при прочих равных условиях, вероятнее, чем в создании чис­того общественного блага.

Концепции избирательных стимулов и сотрудничества на ос­нове взаимности представляют интерес для экономики общест­венного сектора не только потому, что помогают понять, в каких случаях общественные блага удается производить без посредства государства и использования бюджетных средств. Они также от­крывают дорогу к анализу поведения организованных групп инте­ресов, которые при посредстве лоббирования повсеместно влия­ют на политические решения, в особенности на размеры и струк­туру бюджета, характер налогообложения, использование госу­дарственной собственности и др. Фактические расходы государ­ства и распределение налогового бремени могут существенно от­личаться от оптимальных, в частности, потому, что одни группы избирателей значительно эффективнее других организуют кол­лективные действия, отстаивая перед государственными органа­ми свои представления о желательном уровне производства кон­кретных общественных благ и уменьшая за счет других собствен­ный вклад в финансирование общественных нужд.

Государство как поставщик экономических благ

Поскольку отличительной чертой государства является закон­ное право принуждения, имеет смысл использовать потенциал общественного сектора в тех и только в тех случаях, когда из­держки и негативные последствия принуждения, как минимум, уравновешиваются его позитивными последствиями. Оставляя пока в стороне вопрос о возможности справедливого перераспре­деления, который рассматривается в главе третьей, это утвержде­ние следует трактовать так, что потери должны в принципе урав­новешиваться приобретениями для каждого индивида в отдель­ности, а не только для сообщества в целом.

Наиболее очевидна целесообразность участия государства в удовлетворении потребностей в чистых общественных благах. С одной стороны, для них, по определению, практически непре­одолима неисключаемость, а значит, заведомо отсутствует воз­можность заменить издержки принуждения, даже если они очень велики, затратами, которые позволили бы создать механизм ог­раничения доступа к данному благу для «безбилетников». С дру­гой стороны, практически беспредельное несоперничество не позволяет ни полностью свести общественное благо к «пучку» частных благ, ни сфокусировать коллективные действия в грани­цах компактных устойчивых групп.

Если находится группа, желающая удовлетворить потребнос­ти своих членов в чистом общественном благе на основе добро­вольного сотрудничества, она сталкивается с проблемой положи­тельных внешних эффектов. В подобной ситуации трудно достичь оптимальных масштабов поставки благ, а у группы в целом появ­ляется стремление выступить в роли «безбилетника» либо попы­таться заменить чистое общественное благо групповым, удовле­творяющим ту же потребность, пусть и в меньшей степени.

Например, если государство не способно осуществлять при­зыв на военную службу и собирать налоги на содержание армии, сравнительно маловероятно, что спонтанно возникнет доброволь­но пополняемое и финансируемое общенациональное ополчение. Скорее всего в первую очередь появятся разрозненные воору­женные формирования наиболее сплоченных компактных групп. Коль скоро они пожелают и смогут избежать соперничества и добиться взаимовыгодной интеграции, им придется пойти на вве­дение принудительного подчинения единому командованию и окажется выгодным зафиксировать четкие, принудительно вы­полняемые обязательства по финансированию вооруженных сил не только членами этих групп, но и другими гражданами.

Приведенный пример (в котором могли бы фигурировать и другие блага) помогает понять, что, во-первых, различные сооб­щества, в которые входит индивид, способны выступать по отно­шению к нему в роли конкурирующих производителей взаимоза­меняемых общественных благ, причем те сообщества, которые демонстрируют неконкурентоспособность, оказываются перед угрозой распада на более мелкие или поглощения более крупны­ми. Во-вторых, эффективное производство чистых обществен­ных благ предполагает коллективные действия в сообществах наи­большего масштаба. В-третьих, чем масштабнее коллективные действия, тем, при прочих равных условиях, выше издержки их обеспечения (в частности, тем вероятнее необходимость прямо или косвенно использовать принуждение, иными словами, при­бегать к содействию государства). В-четвертых, абсолютный рост издержек может отставать от увеличения достигаемых результа­тов за счет опережающего повышения численности потребите­лей, для которых доступно общественное благо, и его полезности для каждого из них. В-пятых, введение принуждения и подчине­ние ему могут быть добровольными. Так, избиратели склонны одобрять налогообложение, если им ясны конкретные цели, до­стижению которых оно служит, реализация этих целей отвечает их интересам и вместе с тем отсутствует более эффективный спо­соб решения тех же задач.

Нельзя категорически утверждать, что чистые общественные блага не могут производиться без участия государства. В частнос­ти, перевороты в науке и культурные инновации, которые в ко­нечном итоге меняли к лучшему жизнь миллионов людей, неред­ко осуществлялись за счет добровольных усилий и средств от­дельных лиц или небольших групп. В подобных случаях индиви­дуальная инициатива заменяла коллективные действия лишь по­тому, что индивид имел возможность и желание мириться с на­личием многочисленных «безбилетников». Для этого требуется, чтобы уровень издержек был посилен для одного или нескольких индивидов и у них имелась исключительно стойкая мотивация. Как правило, создание чистого общественного блага в оптималь­ном количестве предполагает объединение средств всех или поч­ти всех его потенциальных пользователей, а это обычно достига­ется с помощью государства, которое определяет размеры инди­видуальных вкладов и налагает санкции на неплательщиков.

Круг чистых общественных благ относительно не широк, но многие из них выступают в роли своеобразных ресурсов, исполь­зуемых во всех отраслях экономики. Так, к числу чистых общест­венных благ относятся услуги государства по обеспечению закон­ности, в том числе правовых основ хозяйственной деятельности, поддержанию денежной системы и т.д. В большинстве стран го­сударство не только финансирует поставку подобных благ за счет налогов, но и непосредственно организует их создание силами своих служащих.

Смешанные общественные блага нередко производятся и по­ставляются на основе сотрудничества и разделения функций между государством и предпринимательским либо частным некоммер­ческим сектором. Это касается как источников финансирования, так и выполнения конкретных работ.

Когда речь идет о смешанных общественных благах, допусти­ма и целесообразна постановка вопроса о минимизации участия государства в их создании и финансировании. Если менее ярко выражено свойство неисключаемости, имеет смысл проанализи­ровать перспективы использования рыночных механизмов и пред­принимательской инициативы. Если относительно узки границы несоперничества, ответственность государства за поставку обще­ственного блага следует, как правило, сосредоточивать преиму­щественно на локальных уровнях и по мере возможности под­ключать механизмы добровольных коллективных действий. Ре­шение последней задачи достигается обычно при посредстве благотворительных и иных негосударственных некоммерческих ор­ганизаций.

Анализ перспектив частичного замещения государства други­ми производителями общественных благ полезен, даже если он не опирается на точные количественные оценки, а только при­близительно очерчивает пределы, в которых удовлетворение по­требностей в конкретном благе предполагает принуждение к коллективным действиям. Причем основным результатом анали­за должно, как правило, становиться не само по себе решение об участии или полном самоустранении государства (последнее ред­ко осуществимо в отношении большинства смешанных благ), а определение оптимальной меры и форм участия. Оценив, в какой мере данное благо или хотя бы некоторые существенные предпо­сылки его создания могут формироваться на основе предпри­нимательства, а также добровольной самоорганизации заинтере­сованных групп, можно добиться удовлетворения потребности при минимальных расходах бюджета.

Если работа над бюджетом ориентируется преимущественно на сложившиеся масштабы и структуру общественного сектора, с одной стороны, и на обобщенные абстрактные цели его разви­тия, с другой, неизбежны глубокие диспропорции и расточитель­ность. Главными ориентирами призваны выступать четкие пред­ставления о том, какие именно блага предполагается создать в данном секторе, какие конкретные причины обусловливают не­обходимость бюджетного финансирования их производства, ка­ков круг непосредственных потребителей каждого из благ и на­сколько надежны оценки соответствующих запросов, каковы, наконец, альтернативные варианты удовлетворения этих запро­сов и какие группы проявляют активность в отстаивании каждого из вариантов.

Проследив связь между общественным сектором и общест­венными благами, следует поставить вопрос о целесообразности участия государства в производстве и поставке частных благ. Оче­видно, оно может быть оправданным только в ситуациях изъянов рынка. Однако наличие изъяна рынка еще не говорит о том, что общественный сектор должен полностью взять на себя удовле­творение запросов потребителей.

Во многих, если не в большинстве случаев участие государст­ва ограничивается регулятивными мерами, например установле­нием предельных цен в ситуации естественной монополии, спе­циальных налогов на производителей, создающих негативные экстерналии, или контроля за поставщиками, имеющими суще­ственные информационные преимущества перед потребителями.

Все это предполагает функционирование общественного секто­ра, но лишь в лице регулирующих и контролирующих звеньев го­сударственного аппарата, непосредственные результаты деятельнос­ти которых несомненно относятся к категории общественных, а не частных благ. Потребность в бюджетном финансировании в по­добных, случаях также сводится к содержанию этих органов.

Даже если общественный сектор выступает в роли непосред­ственного поставщика частных благ, нет необходимости покры­вать все издержки за счет принудительной мобилизации средств. Например, в ситуации естественной монополии или информаци­онной асимметрии создание государственной организации, не­посредственно оказывающей услуги населению, подчас эффек­тивнее, чем финансирование контролирующих инстанций, одна­ко эти услуги могут и, как правило, должны оплачиваться потре­бителями. Принадлежность организации, поставляющей частные блага, к общественному сектору предполагает специфическую регламентацию ее деятельности, но отнюдь не обязательно вле­чет за собой безвозвратное расходование бюджетных средств.

Принято считать, что финансирование производства частных благ за счет налоговых средств оправдано, если это так называе­мые блага, обладающие особыми достоинствами. Это такие блага, потребление которых общество в целом желало бы сделать обяза­тельным для своих членов. В качестве примеров можно указать услуги образования, культуры и здравоохранения, расходы на оказание которых в большинстве развитых стран покрываются за счет бюджета или обязательного страхования, то есть на основе принудительной мобилизации средств под эгидой государства.

Для благ, обладающих особыми достоинствами, характерны очень значительные позитивные экстерналии. Именно это и обу­словливает целесообразность их общественного финансирования. На практике такие блага не всегда легко отделить от смешанных общественных благ.

В ряде случаев государство вмешивается в производство и распределение частных благ исходя из политических или соци­альных целей. Например, чтобы избежать безработицы, оно мо­жет субсидировать разоряющиеся предприятия или даже их на­ционализировать, а, чтобы обеспечить на случай войны незави­симость страны от внешних поставок, может инвестировать об­щественные средства в различные отрасли промышленности либо создавать в них предприятия общественного сектора. При обо­сновании подобных решений во внимание принимается не толь­ко и, как правило, не столько экономическая эффективность про­изводства частных благ сама по себе, сколько потребность в таких общественных благах, как поддержание социальной стабиль­ности или укрепление обороноспособности. Именно поэтому учас­тие государства может иногда находить оправдание. Впрочем, с точки зрения социальных целей в большинстве случаев эффек­тивнее оказывать поддержку конкретным индивидам, чем пред­приятиям, и субсидировать имеет смысл скорее потребление, чем производство.

Принципы, на которых построена рыночная система, несо­вместимы с прямым или косвенным использованием принужде­ния в исключительных интересах отдельного лица. Действия, не предполагающие законного права принуждения, могут быть осу­ществлены без участия государства и финансирования его аппа­рата. В то же время каждая акция государства, которая опирается на принудительную реаллокацию или перераспределение ресур­сов, должна иметь результатом нечто полезное одновременно для всех или хотя бы большинства членов сообщества. Оптимальной является ситуация, когда каждый, на кого принудительно возла­гается обязанность: налог, повинность и т.п., получает адекват­ную полезность как потребитель общественного блага, для созда­ния которого эта обязанность введена.

Общественные блага в переходный период

В сфере создания общественных благ командная экономика демонстрировала в целом большую конкурентоспособность по отношению к рыночной, чем в сфере производства благ частных. В самом деле, СССР и страны Восточной Европы значительно отставали от США и стран Западной Европы по уровню развития и эффективности сельского хозяйства, гражданских отраслей про­мышленности и т.п., но зачастую успешно соревновались с ними в таких областях, как оборона, наука, образование и ряде других. На отдельных этапах своей истории СССР становился мировым лидером, например, в исследовании космического пространства. В то же время ни одной из стран с плановым хозяйством не уда­валось приблизиться к лидерам в производстве потребительских товаров или оказании бытовых услуг. Понятие общественного блага дает ключ к объяснению этого феномена.

Определяющая черта командной экономики - ее огосударст­вление. Применительно к производству частных благ оно заведо­мо неоправдано и с неизбежностью приводило к худшему по срав­нению с рыночным хозяйством использованию ресурсов. Приме­нительно к процессам создания общественных благ существенное участие государства уместно и не ведет к однозначно нега­тивным последствиям.

Однако нет оснований утверждать, что командная экономика превосходила смешанную в эффективности поставки обществен­ных благ. Во-первых, при создании многих из них, относящихся к категории смешанных, эффективно сочетание государственно­го участия (иными словами, принудительной аллокации части ресурсов) с действием рыночных сил, а иногда и участием неза­висимых некоммерческих организаций. Примечательно, что ус­пехи стран с плановой экономикой редко касались создания кол­лективных благ, дифференцированных в соответствии с запроса­ми разных групп населения.

Во-вторых, эффективная аллокация ресурсов предполагает адекватное выявление индивидуальных предпочтений. Для част­ных благ такую возможность обеспечивает рынок, для общест­венных - демократия. В их отсутствие всю совокупность потре­бительских предпочтений замещает позиция государственного аппарата. Даже при желании он, оказываясь фактически авто­номным, не способен получить надежную информацию о том, какая структура общественных благ (не говоря уже о частных) оптимальна с точки зрения основной массы индивидов. Нельзя, следовательно, избежать относительного перепроизводства одних общественных благ при недопроизводстве других. Плановая эко­номика способна концентрировать ресурсы на отдельных участ­ках сферы производства общественных благ, но не располагает инструментами ее гармонизации.

В-третьих, само положение высших звеньев государственного аппарата предопределяет специфические предпочтения, реализа­ция которых зачастую приносит большинству скорее издержки, чем выгоды. Результаты подобных действий, например избыточ­ные вооружения или мелиоративные сооружения, наносящие не­поправимый ущерб природе, сказываются на множестве индиви­дов, обладая, во всяком случае формально, свойствами общест­венных благ: несоперничеством и неисключаемостью.

Итак, переход от командной экономики к рыночной (сме­шанной) в принципе создает предпосылки повышения эффек­тивности производства не только частных, но и общественных благ. Однако реализация этих предпосылок зависит от продуман­ной бюджетной политики и своевременного формирования но­вой институциональной основы функционирования общественного сектора. Сохранение унаследованных от планового хозяйст­ва механизмов создания общественных благ не только нерацио­нально, но и во многом неосуществимо в меняющейся экономи­ческой, социальной и политической среде. Вместе с тем промед­ление и просчеты в реформировании общественного сектора спо­собны вести к его деградации и, как следствие, например, к неоправданным потерям существенной части научного потен­циала.

Итак, в переходный период возникает потребность в некото­рых существенно новых видах общественных благ и вместе с тем нужно поддерживать на приемлемом уровне воспроизводство многих реальных общественных благ, которые создавались и ра­нее. В то же время возможна немалая экономия средств за счет прекращения их расходования на мнимые общественные блага. Требуется также гармонизировать распределение"ресурсов между сферами создания частных и общественных благ; именно эта про­блема является, по сути, стержневой, когда устанавливается доля доходов, мобилизуемых в бюджет с помощью налогообложения. Умеренное, не являющееся необратимым сокращение поставки отдельных общественных благ, представляющих ценность для большинства, может быть оправдано, если позволяет преодолеть унаследованное от командной системы недопроизводство благ частных.

Четкое разграничение частных и общественных благ помога­ет определить рациональные пределы, формы и методы участия государства в решении проблем переходной экономики и избрать рациональные подходы как в бюджетной политике, так и в поли­тике приватизации.

Ключевые понятия

Общественное благо

Переполнение

Несоперничество

Теория клубов

Неисключаемость

Спрос на общественные блага

Чистое общественное благо

Равновесие Линдаля

Смешанное общественное благо

Цены Линдаля

Проблема «безбилетника»

Коллективное благо

Коллективное действие

Локальное общественное благо

Избирательный стимул

Блага, обладающие особымидостоинствами

Прочитайте текст и выполните задания 21-24.

Общественные блага

Общественные блага - блага, вы­го­да от поль­зо­ва­ния которыми не­раз­де­ли­мо распределена по всему об­ще­ству независимо от того, хотят или нет от­дель­ные его пред­ста­ви­те­ли приобретать это благо.

Общественные блага опла­чи­ва­ют­ся за счёт об­ще­го налогообложения, а не по­ку­па­ют­ся отдельными по­тре­би­те­ля­ми на рынке. При­ме­ром общественного блага слу­жит система на­ци­о­наль­ной обороны, по­сколь­ку касается всех и каж­до­го в рав­ной степени.

Заметим, что кроме об­ще­ствен­ных благ су­ще­ству­ют ещё и об­ще­ствен­ные «антиблага» - явления, рав­но­мер­но налагающие из­держ­ки на груп­пу людей. В эко­но­ми­че­ской теории для их обо­зна­че­ния применяется тер­мин «внешние эффекты». Это не­же­ла­тель­ные побочные про­дук­ты производства или потребления: теп­лич­ный эффект, при ко­то­ром сгорание по­лез­ных ископаемых угро­жа­ет глобальной пе­ре­ме­ной климата; за­гряз­не­ние воздуха, воды и почвы от­хо­да­ми химической промышленности, про­из­вод­ством энергии или ис­поль­зо­ва­ни­ем автомобилей; кис­лот­ные дожди; ра­дио­ак­тив­ные выбросы из-за ис­пы­та­ний ядерного оружия; ис­тон­че­ние озонового слоя.

Различают чи­стые общественные блага и чи­стые частные блага.

Чистое об­ще­ствен­ное благо - благо, ко­то­рое потребляется кол­лек­тив­но всеми лю­дь­ми независимо от того, пла­тят они за него или нет. По­лу­че­ние полезности от обес­пе­че­ния чистым об­ще­ствен­ным благом един­ствен­ным потребителем невозможно.

Чистое част­ное благо - благо, ко­то­рое можно раз­де­лить среди людей так, что дру­гим от этого не будет ни­ка­кой выгоды или затрат. Если эф­фек­тив­ное обеспечение об­ще­ствен­ных благ часто тре­бу­ет государственных действий, то част­ные блага может эф­фек­тив­но распределить рынок. Следовательно, чи­стое частное благо при­но­сит полезность толь­ко покупателю.

Целый ряд благ не яв­ля­ют­ся ни чисто общественными, ни чисто частными. Например, услу­ги полиции, с одной стороны, пред­став­ля­ют собой об­ще­ствен­ное благо, а с дру­гой - рас­кры­вая кражи со взломом, они ока­зы­ва­ет частную услу­гу конкретному лицу.

Чистые об­ще­ствен­ные блага имеют две ос­нов­ные особенности.

1. Чистые об­ще­ствен­ные блага об­ла­да­ют свойством не­из­би­ра­тель­но­сти в потреблении, означающим, что при дан­ном объёме блага его по­треб­ле­ние одним че­ло­ве­ком не сни­жа­ет доступности для других.

2. Потребление чи­стых общественных благ не об­ла­да­ют исключительностью в потреблении, т. е. не яв­ля­ет­ся исключительным правом. Это означает, что потребители, не же­ла­ю­щие платить за такие блага, не могут быть ли­ше­ны возможности их потребления. Чи­стое общественное благо не­воз­мож­но выпускать «мелкими порциями», ко­то­рые можно было бы рас­про­дать через кас­со­вый автомат.

(Г. С. Вечканое, Г. Р. Вечканова )

Пояснение.

Правильный ответ дол­жен содержать сле­ду­ю­щие элементы.

1. Сформулирована сущ­ность общественных благ:

Общественные блага - блага, вы­го­да от поль­зо­ва­ния которыми не­раз­де­ли­мо распределена по всему об­ще­ству независимо от того, хотят или нет от­дель­ные его пред­ста­ви­те­ли приобретать это благо.

2. Определена осо­бен­ность общественных благ:

Общественные блага опла­чи­ва­ют­ся за счёт об­ще­го налогообложения, а не по­ку­па­ют­ся отдельными по­тре­би­те­ля­ми на рынке.

Элементы от­ве­та могут быть даны в иных, близ­ких по смыс­лу формулировках.

До сих пор предполагалось, что разные индивиды не только потребляют одни и те же общественные блага, но и оценивают их полезность с одних и тех же позиций. Например, имелось в виду, что одинаковое значение для всех членов клуба имеет площадь его помещений, а для всех граждан государства - количество ракет, используемых для стратегической обороны.
На деле, однако, отношение людей к всевозможным общественным благам дифференцируется, по-видимому, не в меньшей степени, чем к благам частным. Значение имеет разнообразие вкусов, пристрастий и представлений, а иногда сказываются также различия в интенсивности потребления.
Пример. Развитие фундаментальной науки приносит выгоды всему обществу, но все же наибольшее значение новым открытиям придают, как правило, сами ученые. Именно они зачастую демонстрируют максимальную заинтересованность в поддержке науки, причем не только тех ее направлений, в которых сами специализируются; за ними обычно следуют представители других образованных слоев, а менее образованные группы населения склонны проявлять индифферентность. К наращиванию военного потенциала страны нередко по-разному относятся люди, одинаково далекие от оборонной сферы в своей повседневной жизни, но придерживающиеся противоположных политических взглядов
Встречаются ситуации, когда индивид негативно относится к общественному благу (которое лично для него благом не является, но он не имеет возможности избежать приобщения к нему либо потому, что «потребление» ему намеренно навязывается, либо в силу практической неисключаемости). Простейшими примерами могут служить, соответственно, отношение преступника к уголовному законодательству и отношение пацифиста к перевооружению армии.
Общественные блага не становятся объектами обычных рыночных сделок; соответственно, предпочтения не проявляются в привычных формах спроса. Спрос на общественные блага может, однако, существовать латентно, как восприятие потребителем полезности каждого из них в сопоставлении с другими благами, иными словами, как оценка того количества иных благ или денежных сумм, от которых потребитель согласился бы отказаться ради получения дополнительной единицы данного блага. Спрос на общественное благо, как и на частное, по сути, подразумевает цену, которую индивид потенциально был бы готов за него уплатить при том или ином объеме потребления.
Спрос населения и на частные, и на общественные блага формируется путем агрегирования индивидуального спроса. Однако если применительно к частным благам происходит горизонтальное суммирование, то применительно к общественным благам происходит вертикальное суммирование функций индивидуального спроса. В самом деле, дифференциация запросов потребителей в отношении частного блага проявляется в том, что они приобретают разное количество данного товара по одной и той же рыночной цене.
Общественное же благо в силу неисключаемости не может быть предоставлено одному члену потребляющего его сообщества в меньшем количестве, чем другому. Следовательно, дифференциация запросов должна получить признание в дифференциации той платы, за которую благо в равном количестве достается разным потребителям. Свободный доступ к благу, которым пользуется индивид, предполагает, что производство этого блага так или иначе финансируется сообществом в целом, причем бремя финансирования должно быть, в конечном счете, распределено между индивидами.
Обратимся к рис. 2.2. Кривые индивидуального спроса (готовности платить за соответствующую единицу блага) D1, D2 и D3 отражают некоторые из возможных позиций потребителей в отношении конкретного общественного блага. Допустим, что оно производится в количестве Q* и потребляется тремя индивидами, которым присущи изображенные на рисунке функции спроса. В этом случае оптимальным было бы такое распределение финансового бремени, при котором один из потребителей уплачивал бы «цену», равную Р1, второй - «цену» Р2, а третий получал компенсацию за неудобства, которые он вынужден терпеть, «пользуясь» благом, имеющим для него отрицательную полезность. Размер компенсации определялся бы исходя из отрицательной «цены» Р3, а ее источником служила бы часть платежа двух первых индивидов.

где Y- предельная полезность единицы блага; Q- количество поставляемых благ; D1, D2 и D3 - кривые индивидуального спроса; D - кривая агрегированного спроса.
Почему дифференциация оплаты потребителями единицы общественного блага осуществима? Известно, что для частных благ в состоянии равновесия предельные нормы замещения (MRS) для всех индивидов равны между собой, совпадают с предельной нормой трансформации (MRT) и тождественны соотношению цен на данные блага. В то же; время норма трансформации общественного блага в частное равна сумме норм замещения: MRT = ? MRSi, где MRSi - предельная норма замещения для i-го индивида.
Смысл этого условия уже изложен: индивидуальному потребителю нет надобности целиком брать на себя «цену», по которой благо поставляется сообществу, достаточно внести некоторый вклад, соответствующий персональной готовности платить, причем оптимум достигается в том и только в том случае, если сумма определенных таким образом вкладов равна альтернативной стоимости ресурсов, которые нужны для получения единицы общественного блага.
Почему дифференциация оплаты потребителями единицы общественного блага желательна? Вернемся к рис. 2.1. и представим себе, что все три потребителя вынуждены оплачивать общественное благо по одинаковой «цене» Р, взимаемой, например, в форме налога. В этом случае первый и второй индивиды получат данное благо с меньшими затратами, чем те, которые они были бы готовы уплатить за него при объеме поставки Q* (Р lt; Р1, Р lt; Р2). Однако приращения их функций полезности, во-первых, не будут равными и, во-вторых, окажутся достигнуты за счет третьего индивида, для которого эта поставка сама по себе означает снижение уровня благосостояния, и к тому же ее придется оплачивать по положительной «цене» Р при отрицательной полезности. Иными словами, производство общественного блага при этих условиях повлечет за собой неявное перераспределение.
Очевидно, что даже если готовность платить за общественное благо для всех потребителей положительна, но не одинакова, а бремя финансирования производства распределяется поровну, происходит перераспределение в пользу тех, чья предельная готовность платить ниже. Ведь любое общественное благо может быть произведено лишь за счет фактического или потенциального уменьшения потребления других общественных и частных благ. Парето-нейтральными являются лишь такие изменения, при которых полезности утрачиваемых и приобретаемых благ уравновешивают друг друга с точки зрения каждого индивида. Следовательно, индивидуальные «цены» общественных благ не только могут, но в принципе должны дифференцироваться, причем не произвольным образом, а в соответствии с дифференциацией предельных норм замещения.
Если для отдельного потребителя полезность общественного блага отрицательна, Парето-оптимизация предполагает выплату ему соответствующей компенсации. В принципе возможны ситуации, когда величина требующейся компенсации превышает готовность платить, присущую другим потребителям. Тогда общественное благо становится, по сути, мнимым и увеличение его производства заведомо нецелесообразно.
«Цены» общественного блага для различных индивидов, точно отражающие дифференциацию предельных норм замещения, в идеале могли бы служить основой распределения налогового бремени. Состояние, которое при этом достигалось бы, принято называть равновесием Линдаля, а сами такие «цены» - ценами Линдаля.
Эти понятия, а также факторы, под действием которых распределение налогового бремени на практике отклоняется от экономически оптимального, будут раскрыты в последующих главах.
Бремя затрат на получение общественного блага может распределяться между членами потребляющего его сообщества не только в форме денежных выплат. Во-первых, налагаемые на индивидов обязанности способны принимать формы натуральных повинностей.
Пример. Безвозмездная передача части урожая или другой произведенной продукции (так, десятина когда-то играла роль оплаты общественных благ, поставляемых церковью) либо непосредственный трудовой вклад (так, обязательства гражданина по участию в защите государства могут включать не только уплату соответствующих налогов, но и прохождение срочной службы; история знает примеры, когда освобождение от последней предполагало дополнительные выплаты).
Во-вторых, индивид способен вносить вклад в производство или приобретение общественного блага, не только выполняя обязанности, наложенные на него сообществом, но и добровольно, по своей личной инициативе. Те же пожертвования на церковь и безвозмездная воинская служба, например в ополчении, нередко выходили за рамки предписанного; в современном мире широко распространены добровольные пожертвования на развитие науки, культуры, здравоохранения, а также другие формы благотворительности.
Добровольное участие в производстве общественных благ либо их финансировании предпочтительнее принудительного. С одной стороны, подверженность принудительно наложенным обязательствам, при прочих равных условиях, сама по себе снижает уровень благосостояния индивида. С другой стороны, определение, фиксация и реализация таких обязательств предполагают, как правило, значительные издержки. Так, требуется разработать налоговое законодательство, организовать и содержать налоговую службу, тратить средства на выявление и преследование уклоняющихся от налогов и т.д.
Итак, повинность не только сама обладает, вообще говоря, отрицательной полезностью для несущих ее индивидов, но и влечет и собой избыточное расходование ресурсов, имеющих для них положительную полезность. Потери могут стать сопоставимыми с полезностью получаемого в итоге блага и в значительной степени его обесценить. Коль скоро признается, что производство общественных благ призвано служить не абстрактным интересам государства, а интересам потребляющих их конкретных индивидов, задача состоит в том, чтобы свести указанные потери к минимуму.
В силу каких причин подобные потери могут быть оправданными? Для получения общественного блага требуются коллективные действия, которые складываются из действий индивидов, будь то вложения труда, его продуктов или денежных сумм. Наличие у потенциального пользователя потребности в результатах таких действий не гарантирует его участия в них. Ведь ожидаемый эффект формируется на основе коллективного действия в целом и может быть достигнут при разных вариантах распределения затрат: трудовых усилий, денежных взносов и т.д. Максимизируя собственную функцию полезности, каждый из индивидов стремится свести свою долю затрат к минимуму.
Следовательно, заинтересованность в общественных благах совместима с уклонением от участия в коллективных действиях, необходимых для получения этих благ.
Формулируемая таким образом проблема «безбилетника» занимает основное место в теории коллективных действий и принципиально важна для экономики общественного сектора. Иногда эта проблема рассматривается в несколько упрощенном виде. Неявным образом допускается, что, во-первых, общественное благо, которое требуется произвести, обладает абсолютной неисключаемостью и при этом имеет примерно равную полезность для всех потребителей при любом уровне поставки; во-вторых, минимизация затрат во всех случаях тождественна полному неучастию в предполагаемых действиях; в-третьих, принудительное введение обязательств и их реализация не требуют существенных дополнительных расходов. При таких допущениях, очевидно, возникает альтернатива: либо, положившись на добровольность участия, убедиться, что все предпочитают быть «безбилетниками», а благо не производится вообще, либо возложить его поставку на располагающее силой принуждения государство, не увязывая напрямую это решение с тем, как именно государство станет распределять бремя затрат (налоговое бремя).
В действительности все может быть не столь однозначно. Так, если речь идет о смешанном общественном благе, издержки принудительного вовлечения в коллективное действие способны иногда превышать затраты, с помощью которых удалось бы ввести некоторые ограничения доступа, преодолев тем самым неисключаемость. Соответственно можно попытаться вместо проблемы «безбилетника» решить проблему неисключаемости. При этом, впрочем, надо учитывать, что введение ограничений, в свою очередь, не только само требует дополнительных затрат, но и чревато снижением интенсивности использования блага, также означающим потери для некоторых индивидов.
Нормы замещения блага другими, как отмечалось выше, зачастую неодинаковы для разных потребителей. Если в распоряжении государства нет механизмов, позволяющих распределить бремя расходов хотя бы с некоторым учетом данного обстоятельства, вопрос о целесообразности принуждения нельзя считать тривиальным. Ведь в этом случае многие индивиды (прежде всего те, для кого предельная полезность блага относительно невысока) скорее всего, проиграют от увеличения его производства. Между тем ни само по себе наращивание поставки общественных благ, ни даже приведение ее в соответствие с агрегированным спросом не является самоцелью. Требуется учет интересов каждого из потенциальных потребителей в отдельности, а значит, следование, насколько это возможно на практике, принципам Парето-оптимизации.
Помня о дифференциации позиций потребителей, можно также сделать вывод, что эффективное с точки зрения экономических критериев вовлечение индивидов в коллективное действие предполагает, вообще говоря, не только сам факт некоторого участия каждого, но и соответствие предельных значений индивидуальных вкладов соотношениям цен Линдаля. Отсюда следует, в частности, что если те потребители, для которых характерна наиболее высокая оценка общественного блага, настаивают на всеобщем и равном участии в его финансировании, то они в определенном смысле ведут себя как «безбилетники».
Наконец, нельзя игнорировать возможности и границы осуществления коллективных действий без непосредственного принуждения. Так, в обществе, где большинство граждан привыкли быть относительно добросовестными налогоплательщиками, затраты на содержание налоговой инспекции могут быть несколько ниже, чем в том, для которого характерно массовое уклонение от налогов. Оставляя в стороне культурные различия и собственно этические аспекты проблемы, экономическая теория определяет, при каких условиях рациональное поведение индивидов, преследующих собственные интересы, включает в себя добровольное участие в создании общественных благ.
Существуют два основных подхода к изучению этого вопроса, которые не противоречат друг другу. Ключевую роль в одном из них играет понятие избирательного стимула, в другом - понятие взаимности.
Избирательными стимулами являются частные блага, получение которых увязывается с участием в коллективных действиях.
Пример. Профессиональные союзы, не обладая, в отличие от государства, законным правом принуждения, тем не менее, успешно вовлекают своих членов в коллективные действия, которые зачастую не сводятся к одной лишь уплате взносов на удовлетворение общих нужд. Они могут включать также, например, участие в забастовках, пикетах и т.п., сопряженное иногда с существенными потерями. При прочих равных условиях добиться участия тем легче, чем ощутимее для индивида персональные преимущества членства в организации.
Так, результаты политической забастовки могут быть чистым общественным благом, которым воспользуются не одни только члены начавшего ее профсоюза. Это, конечно, сказывается на численности участников. Однако, планируя забастовку, профсоюзу, скорее всего, имеет смысл рассчитывать в первую очередь на своих членов, то есть на тех, кто персонально получал от него защиту от увольнения, юридическую помощь, льготные услуги и т.д. и предполагает получать их впредь. Все это предоставляется избирательно только тем, кто проявляет лояльность по отношению к данной организации. В случае уклонения от участия в коллективном действии к «безбилетникам» можно легко применить санкции, исключив их из организации, а тем самым и из числа пользователей частных благ, которые выступают в роли избирательных стимулов. В то же время ограничить доступ «безбилетников» к результатам коллективного действия как такового трудно или вообще невозможно.
Санкции (наказания) сами способны играть роль избирательных стимулов, только негативных. Избирательные стимулы могут быть как материальными, так и моральными, точнее говоря, социальными (давление общественного мнения).
Будут ли санкции в виде лишения членства в добровольной организации достаточно действенными, чтобы конкурировать с принуждением со стороны государства, зависит от того, сколь велика полезность позитивных избирательных стимулов в сравнении с издержками, которые приходится брать на себя индивиду. В этой связи наиболее сплоченными нередко оказываются привилегированные компактные группы, способные предоставлять своим членам многочисленные весомые преимущества при условии адекватного участия в реализации коллективных интересов. Насколько эффективна замена принуждения избирательным стимулом, зависит, помимо прочего, от соотношения издержек на обеспечение первого и второго.
Другой подход акцентирует значение взаимной лояльности для решения проблемы «безбилетника». Рациональное максимизирующее поведение предполагает, что, принимая решение об участии в коллективном действии или уклонении от него, индивид не обязательно избирает путь «безбилетника», а стремится оценить вероятность сотрудничества или уклонения своих потенциальных партнеров. Если коллективные действия носят повторяющийся характер, создаются предпосылки для образования устойчивых групп, связанных взаимным доверием. Оно становится экономически значимым ресурсом, обладание которым существенно повышает эффективность функционирования сообщества. Чем больше повторений действия ожидается и чем ниже затраты на проведение первой попытки, тем вероятнее, что индивиды попробуют сотрудничать и в итоге сформируется новая устойчивая группа. Вместе с тем вероятность продолжения сотрудничества в существующей группе, при прочих равных условиях, выше, чем вероятность формирования новой.
Итак, первый подход привлекает внимание к способности сообщества избирательно вознаграждать своих членов частными благами, второй - к характеру взаимных ожиданий. В совокупности они объясняют, почему на практике эффективнее других обычно действуют группы, имеющие привилегированное положение или длительную историю. В своем предельном негативном выражении особенности таких групп определяются, соответственно, как корпоративная солидарность и клановость.
С позиций обоих подходов важно, чтобы вклад каждого индивида в коллективные действия был ясно различим для других членов сообщества, и они могли, не прибегая к принуждению, согласованно и оперативно реагировать на изменения данного вклада. Выполнить эти условия в сравнительно небольшой группе гораздо легче, чем в сообществах национального или регионального масштаба. Есть, следовательно, основания полагать, что добровольное участие в создании коллективного блага для небольшой группы, при прочих равных условиях, вероятнее, чем в создании чистого общественного блага.
Концепции избирательных стимулов и сотрудничества на основе взаимности представляют интерес для экономики общественного сектора не только потому, что помогают понять, в каких случаях общественные блага удается производить без посредства государства и использования бюджетных средств. Они также открывают дорогу к анализу поведения организованных групп интересов, которые при посредстве лоббирования повсеместно влияют на политические решения, в особенности на размеры и структуру бюджета, характер налогообложения, использование государственной собственности. Фактические расходы государства и распределение налогового бремени могут существенно отличаться от оптимальных, в частности, потому, что одни группы избирателей значительно эффективнее других организуют коллективные действия, отстаивая перед государственными органами свои представления о желательном уровне производства конкретных общественных благ и уменьшая за счет других собственный вклад в финансирование общественных нужд.

Рассматривая различные рынки благ и услуг, мы утверждали, что любое благо может быть предоставлено посредством рыночного механизма, который через цены регулирует спрос и предложение благ. Однако существуют блага, обладающие такими качественными характеристиками, чтоих предоставление через рынок чрезвычайно затруднено или вообще невозможно. Такие блага называют общественными, а обеспечение ими осуществляется посредством особых способов. Этим благам и посвящена данная лекция.

Основные вопросы лекции:

1. Общественные блага. Особенности спроса и эффективный

объем предложения.

2. Способы предоставления общественных благ: возможности рынка и государства.

3. Теория общественного выбора: способы принятия политических решений и проблема эффективности.

14.1. Общественные блага. Особенности спроса и эффективный объем предложения

В основе классификации благ лежат два критерия :

1) тип присвоения, регулирующий доступность блага в потреблении;

2) характер распределения полезности блага среди потребителей в процессе потребления блага.

В соответствии с типом присвоения выделяются два признака благ: исключаемость и неисключаемость благ в потреблении.Исключаемость в потреблении означает, что обладание благом одним субъектом исключает доступность этого блага для других субъектов. В этом случае присвоение (потребление) блага возможно только на основе эквивалентного (рыночного) обмена.Неисключаемость в потреблении означает невозможность воспрепятствования кому-либо участвовать в потреблении блага независимо от владельца блага. В соответствии с данным принципом даже лица, которые не заплатили за благо, не могут быть исключены из числа его потребителей.

В соответствии с характером распределения полезности выделяются такие признаки благ, как избирательность и неизбирательность (или конкурентность и неконкурентность).Избирательность в потреблении означает, что получение определенных выгод от потребления блага одним субъектом делает невозможным то же самое для другого субъекта. Суть данного признака проявляется в том, что потребители вынуждены конкурировать за право потребления блага.Неизбирательность в потреблении означает, что получение выгод от потребления блага одним субъектом не ограничивает возможности получения тех же выгод для других субъектов. Такое благо является неконкурентным, и его потребление кем-либо в любом количестве не ограничивает объем его потребления для других.

В соответствии с указанными признаками блага подразделяются на частные и общественные.

Чистое частное благо - благо, которое обладает признаками избирательности и исключаемости, то есть благо может приносить полезность только его владельцу.Например, Вы приобрели порцию мороженого, эта порция доступна только Вам и больше никому, иными словами, заключенная в ней полезность потребляется исключитель­но только Вами.

Такие блага могут быть оценены и проданы поштучно, в этом смысле они наиболее отвечают требованиям рыночного обмена.

Чистое общественное благо - благо, которое обладает признаками неизбирательности и неисключаемости. Никто не может быть исключен из числа потребителей такого блага, а потребление его одним субъектом не ограничивает его полезности для других. Каждый отдельный гражданин пользуется выгодами от национальной обороны, не ущемляя при этом полезности, извлекаемой от нее другими. Одновременно никто не может быть исключен из числа потребителей этого блага.

Чистым общественным благам присущи следующие специфические характеристики:

1) абсолютная неизбирательность - означает, что:

а) любое потребление кем-либо чистого общественного блага не влияет на предоставление его количества другим;

б) включение в потребление блага дополнительных потребителей не уменьшает выгод, извлекаемых от потребления блага существующими потребителями;

в) предельные издержки предоставления блага дополнительному потребителю равны нулю (рис. 14.1);

2) полная неисключаемость - указывает на то, что:

а) данные блага неделимы, то есть не могут быть раздроблены на единицы индивидуального потребления;

б) потребляются сообща.

В силу указанных характеристик чистые общественные блага не могут производиться посредством рынка. Типичные примеры чистых общественных благ - национальная оборона, пожарная служба, обеспечение правопорядка соответствующими органами, меры по защите окружающей среды, уличное освещение, маяки, беспроводные радио- и телепередачи (не кабельное телевидение) и целый ряд аналогичных благ, где невозможно дозировать их потребление при помощи механизма цен. Общественным благом является и законотворческая деятельность государства.

Однако нельзя делить все блага на чистые общественные и чистые частные, поскольку:

во-первых, используемые для классификации благ признаки имеют разную степень проявления в отношении каждого отдельного блага. Оба блага могут обладать этим признаком, но у одного из них оно будет проявляться в большей степени, а у другого - в меньшей;

во-вторых, характеризующие блага признаки могут сочетаться в разных комбинациях: избирательность-неисключаемость, исключаемость-неизбирательность. В связи с этим выделяют еще несколько видов благ, которые в той или иной степени обладают признаками и частного, и общественного блага.

Блага совместного потребления (общие блага) - это блага, характеризующиеся высокой степенью избирательности и низкой степенью исключаемости. Например, места парковки автомобилей на общественной стоянке доступны всем. В этом смысле парковка - неисключаемое благо. Однако использование парковочного места одним лицом делает не возможным то же самое для других, это придает благу признак избирательности.

Специфика общих благ состоит в том, что, несмотря на высокую степень конкурентности в потреблении, ограничение доступа к благу связано с высокими издержками. Чаще всего это блага, предоставляемые муниципалитетами, - общественные парки, пляжи, другие места общественного пользования, отчего их называют ещекоммунальными. Совместный характер потребления таких благ обусловливает высокую степень конкуренции в отношении их использования, которое осуществляется по принципу «первый пришел - первый воспользовался».

Коллективные блага (исключаемые общественные блага) - это блага, обладающие высокой степенью исключаемости и низкой степенью избирательности. Прием телевизионного сигнала по кабельному телевидению одним субъектом не уменьшает возможности того же для других пользователей, притом с нулевыми предельными издержками. Поэтому конкурентность в потреблении этого блага является низкой. Однако данному благу можно без труда придать признак исключаемости, введя плату за подключение к сети кабельного телевидения. То же относится к такому благу, как образование. Специфика данного типа благ заключается в том, что доступ к их потреблению может быть ограничен с незначительными издержками.

В некоторых случаях степень неизбирательности блага снижается по мере роста числа его потребителей, и с определенного момента («точка перегрузки») предоставление такого блага дополнительному потребителю связано с ростом предельных издержек предоставления, то есть со снижением полезности для существующих потребителей (рис. 14.2). Такого рода общественные блага называют перегружаемыми .

Типичными примерами таких благ являются объекты транспортной инфраструктуры (дороги, мосты, паромные переправы) и культурного назначения (библиотеки, музеи и т.п.). Суть здесь в том, что дополнительные пользователи не уменьшают доступность блага для других только до определенного момента. Так, по мере увеличения числа пользователей загруженность проезжей части дороги растет и скорость движения (полезность) снижается.

В некоторых случаях, во избежание перегрузки, доступность к благу может быть ограничена узким кругом потребителей. Для этого создается особое объединение (клуб), которое обеспечивает совместное потребление блага ограниченным кругом лиц.

Экономическое содержание клубного блага состоит в том, что его потребители имеют возможность извлекать желаемую полезность при меньших индивидуальных затратах. Охотничьи хозяйства, теннисные корты, поля для гольфа - типичные примеры клубных благ.

Формирование индивидуального спроса на чистое общественное благо подчиняется тем же принципам, что и формирование индивидуального спроса на чистое частное благо. Это, прежде всего, касается действия принципа убывающей предельной полезности. Если предельная выгода (MB ) от потребления дополнительной единицы общественного блага является убывающей, то кривая индивидуального спроса на чистое общественное благо, как и в случае с чистым частным благом, - убывающая (рис. 14.3).

Однако за этим внешним сходством скрываются существенные особенности этих благ.

Во-первых, чистое общественное благо потребляется всеми потребителями совместно и целиком, поскольку оно неделимо. И в данный момент времени все потребители чистого общественного блага потребляют одно и то же количество этого блага, тогда.

Q D = q 1 D = q 2 d = … = q n D ;

Во-вторых, объем потребления этого блага каждым отдельным потребителем (q n D ) равен объему предложения блага (Q s ), тогда

q n D = Q D = Qs .

Если, предположим, речь идет о национальной обороне, то все граждане потребляют один и тот же объем данного блага, в точности равный тому количеству, который обеспечивается ядерными силами сдерживания.

В-третьих, при потреблении чистого общественного блага величина предельной выгоды, извлекаемой одним потребителем, не снижает предельной выгоды блага для других потребителей. Причем, все потребители получают выгоды одновременно. Это означает, что для каждого данного объема чистого общественного блага предельная общественная полезность его потребления представляет собой сумму индивидуальных предельных полезностей всех потребителей:

MSB=MB 1 + MB 2 +...+MB n = ∑ МВ n.

Размер получаемых предельных выгод оцениваться всеми по-разному. Например, женщины оценивают предельные выгоды (МВ Ж ) от уличного освещения выше (рис. 14.4а), чем мужчины (МВ М ) (рис. 14.4а,б).

МSВо= МВж+ МВм

1 2 3 4 5 6 1 2 3 4 5 6 1 2 3 4 5 6

Кривые индивидуальных предельных выгод в) Кривая общественных

а) женщин б) мужчин предельных выгод

Рис. 14.4. Кривые предельных выгод потребления чистого

общественного блага

Однако, как бы ни различались их оценки предельных выгод, общий размер предельных выгод, полученных и женщинами, и мужчинами, будет соответствовать данному объему предложения блага (Qs ). Следовательно, общественная, то есть получаемая обеими группами граждан, величина предельных выгод (МВ 0 ) будет определяться путем суммирования размеров предельных выгод, которые получает каждая группа от каждого данного объема предложения блага. Графически мы получаем это суммированием индивидуальных предельных выгод по вертикали (рис. 14.4 в):

М S В 0 = МВ Ж + МВ М .

Индивидуальная линия предельных выгод отражает готовность потребителя платить за дополнительную единицу чистого общественного блага. В этом смысле она выполняет функцию линии его спроса на это благо. Соответственно линия общественных предельных выгод отражает готовность общества оплачивать общественное благо, то есть является линией совокупного спроса на это благо. Таким образом, совокупный спрос на чистое общественное благо определяется путем не горизонтального, как в случае с чистым частным благом (рис. 5 а), а вертикального суммирования индивидуальных линий спроса, представляясь в виде линии общего желания платить за каждую дополнительную единицу блага (рис. 14.5 б).

P 1 8 D=МВ А +МВ В

а) Чистое частное благо б) Чистое общественное благо

Рис. 14.5. Формирование совокупного спроса

Совокупный спрос на чистое частное благо (рис. 14.5 а) формируется путем суммирования индивидуальных линий спроса (D A , D B ) по горизонтали. При ценеР 1 спрос индивидаА равен 2 ед., индивидаВ – 3 ед. Следовательно, совокупный объем спроса при данной цене равен 5 ед. (2+3).

В случае с чистым общественным благом (рис. 14.5 б) совокупный спрос формируется как сумма предельных выгод каждого индивида, представленных линиями спроса на общественное благо каждого из них: D A = МВ А иD B = МВ В .

Если общественное благо предоставляется в объеме 4 ед. (Q= 4), то индивидА готов платить за единицу блага 3 ден. ед. (Р А = 3), что соответствует его субъективной оценке получаемых им предельных выгод (D A = МВ А ). ИндивидВ готов платить за единицу блага 8 ден. ед. (Р В = 8), что соответствует его субъективной оценке получаемых предельных выгод (D B = МВ В ). Так как оба потребляют одинаковое количество общественного блага, то вместе они готовы платить за каждую единицу блага 11 ден. ед. (3+8).

Анализируя особенности формирования спроса на чистое общественное благо, следует обратить внимание на ряд существенных обстоятельств:

1) потребление чистого общественного блага (в отличие чистого частного блага) не может быть скорректировано соответственно потребностям потребителя;

2) потребители имеют разную готовность платить за потребление одного и того же объема чистого общественного блага - соответственно уровню их индивидуальных предельных выгод;

3) при спросе на чистое общественное благо цена, отражающая готовность потребителя платить за единицу блага, не является переменной величиной;

4) в случае с чистыми общественными благами (в отличие от чистых частных благ) не существует соответствия между издержками производства единицы блага и ценой, которую готов заплатить отдельный потребитель блага.

Главная специфика чистого общественного блага заключается в том, что предоставление его одному лицу всегда сопровождается положительными внешними выгодами для всех лиц, а включение в процесс его потребления дополнительных пользователей не приводит к снижению его полезности для существующих потребителей. Поэтому суть проблемы чистых общественных благ состоит не в распределении, а в обеспечении оптимального объема их производства. При этом общество заинтересовано в обеспечении подобными благами всех потенциальных потребителей.

Определим оптимальный (эффективный) объем производства чистого общественного блага. Для определения оптимального объема производства чистого общественного блага необходимо измерить получаемые обществом совокупные выгоды (TB ) и связанные с производством общественных благ совокупные издержки (TC ).

Совместим кривые совокупных общественных выгод (TSB ) и совокупных общественных издержек (TSC ) (рис. 14.6). Оптимальным будет тот объем, при котором разница между общественными выгодами и общественными издержками будет максимальна (на графике для определения оптимального объема проведем две параллельные касательные к этим кривым). Тот объем, при котором наклон кривой общественных выгод и общественных издержек равны и будет оптимальным. 20 единиц продукции – это оптимальный объем производства (Q опт =20 ), при потреблении которых достигается максимальная величина чистой общественной выгоды:NSB = 170 - 40 = 130.

При принятии решения об оптимальном объеме производства чистого общественного блага, как и в случае с чистым частным благом, также необходимо соизмерять предельные выгоды и предельные издержки (рис. 14.7).

В отношении чистых общественных благ специфика определения оптимального объема производства блага связана с тем, что предельная выгода от предоставления дополнительной единицы блага распространяется на всех потребителей. Поэтому предельная выгода от дополнительной единицы чистого общественного блага представляет собой сумму предельных выгод всех потребителей: MSB = ∑ MB i

Анализируя механизм установления эффективного объема производства чистого общественного блага, следует обратить внимание на следующее:

во-первых, имеет место отсутствие соответствия между предельными издержками производства блага и денежной суммой, которую готов заплатить за него каждый отдельный субъект;

во-вторых, объем производства чистого общественного блага будет оптимальным только при условии, что валовые издержки его производства (область под линией предельных издержек до точки Q опт =20) не будут превышать затрат, которые общество готово заплатить (область под линией общей готовности платить до точкиQ опт ).

В связи с этим возникают два аспекта проблемы. Первый аспект касается механизма достижения эффективного объема производства блага. Спрос на чистое общественное благо, например, еще на один канал общественного телевидения, со стороны потребителя А отражен кривойD A ,aпотребителяВ – кривойD В (рис. 14.8).

Введение еще одного телевизионного канала означает расширение предоставления объема общественного блага до Q опт . ПотребительА готов платить за дополнительный канал 10 ден. ед., а субъектВ - соответственно 27 ден. ед. Их общая готовность платить составит:

MSB =МВ А +МВ В = 10 +27 = 37 ден. ед.

Предельные издержки производства блага представлены кривой М SC . Размер оплаты в 37 ден. ед. обеспечит производство чистого общественного блага в оптимальном объеме (Q опт ), для которого общая готовность платить за благо равна предельным издержкам его производства (точка пересечения кривыхMSC иMSB = D ). Из графика (рис. 8) видно, что, потребляя благо индивидуально и руководствуясь при этом принципом равенства частных предельных выгод и издержек (МВ= MSC ), ни один из потребителей не готов оплатить введение дополнительного канала телевидения, так как предельные издержки введения дополнительного канала превышают их готовность платить. Так, приQ опт = 4 предельные общественные издержки (MSC ) равны 37 ден. Ед. ПотребительВ оценил предельные общественные выгоды в 27 ден. ед. (MB B ), а потребительА - в 10 ден. ед. (М B A ). В этом случае мы видим, чтоМВ < MSC .

В случае индивидуального потребления потребитель А согласился бы только на один канал:

MSC (1) =МВ А (1) = 17,

а потребитель В - на три канала:

MSC (3) =МВ В (3) = 30.

Но сокращение числа каналов, в сравнении с оптимальным (4 канала), оборачивается снижением полезности для обоих субъектов, так как (10+27)∙ 4 > (17∙1+ 30∙3).

При совместном потреблении блага достигается эффективный объем его потребления, возрастает благосостояние обоих потребителей. Величина этого прироста равна сумме площадей трапеций КЕ b ML иN Е a CF в силу того, что потребление чистого общественного блага одним потребителем не снижает его полезности для других.

Второй аспект касается принципа финансирования производства чистого общественного блага. Так как чистое общественное благо предоставляется всем пользователям в одинаковом объеме, то со всех потребителей необходимо взимать одинаковую плату за благо, например, в 18,5 ден. ед. (рис. 14.9).

Это приведет к тому, что потребитель А откажется от потребления блага, поскольку цена превышает получаемые им предельные выгоды (10 ден. ед.). У потребителяВ готовность платить выше, и он будет продолжать предъявлять спрос на благо. Однако ему придется теперь самому оплачивать предоставление блага и за оптимальный для себя объем (Q = 3) он вынужден будет платить больше (30 ден. ед. вместо 27), причем, за меньший объем блага (3 телеканала вместо 4). Оба потребителя извлекли бы большую пользу, если бы каждый из них платил в соответствии с уровнем его предельных выгод: потребительА - 10 денежных единиц, а потребительВ - 27 ден. ед., на что последний с готовностью согласился, так как в этом случае извлекаемая им полезность выросла бы, а затраты снизились. Получаем следующий ниже вывод.